Когда мне было лет семь, мы с папой...

Сегодня решила сделать что-нибудь необычное и весь рабочий день проходила без трусиков. Вы бы видели лицо одного из начальников, когда за обедом, сидя за столом напротив, мне вздумалось переложить ногу на ногу) И, черт возьми, меня это жутко возбудило)

Самолёт долго не мог набрать заданную высоту. Все начали переживать, паниковать, по салону бегали стюардессы. Я сидел и смотрел на свою жену и своего сына и понял только в этот момент, насколько сильно их люблю. Сильнее своей жизни.

Пригласили с мужем на дачу друга с женой. Вечер, пожарили шашлыков, выпили коньячка. Мужчины ушли курить к мангалу и поговорить. Вдруг его жена, с которой мы раз в год видимся, начинает рассказывать, какие они бедные и несчастные, набрали кредитов на миллион, платить нечем, а проценты уже выросли огромные. При этом ни квартиры, ни машины у них нет, одеваются они недорого, техники никакой. Вопрос: куда делись все деньги? Прогулялись! Пробухались! И кого жалеть?!

Мой папа умер, когда мне был 21 год. Я его всегда любила больше мамы, да и он меня больше понимал и любил больше, чем свою жену (мою мать). Папа научил меня мыть посуду и полы, жарить картошку и пельмени, к нему я прибежала, когда начались месячные и он успокоил, что я не умираю, и только ему я рассказала, что в первый раз влюбилась... А она зачем-то сейчас рассказывает мне, что вышла за него потому что стыдно было с ребенком (нагуленным) быть незамужней... Ненавижу её.

Однажды отравились с мужем сметаной. Валялись оба, подыхали, бегали в туалет на перегонки. В очередной раз муж занял туалет, а я понимаю, что всё, вулкан мой сейчас не выдержит, бегу к туалету, и всё, темнота… Очнулась на руках у мужа вся в говне. Немного не добежала, а он помог мне, мой говняный принц. До сих пор и смешно, и дичайше стыдно.

Пришла уставшая с работы, пошла в душ. Штаны повесила на дверь (напротив душа). Пока мылась, несколько раз испугалась "чьих-то ног", поняла что я дурак, забыла и снова испугалась... Пора начинать высыпаться

Отец у меня дизайнер и модельер по совместительству. И всем своим друзьям и знакомым он говорил, что и как надевать и с чем носить. С мамой они развелись, и она напоследок сказала ему, что он непризнанный лох. Мне стало его жалко, и поэтому, когда он познакомил меня со своей новой женой, то я, решив, что и ее он сам одевает, делал всяческие комплименты по поводу её внешнего вида (хотя мне совсем не нравилась её одежда), думал — папе будет приятно. Его жена сияла от моих похвал, а папа становился с каждым разом хмурее. Спустя несколько лет они развелись, она уехала в Италию, вышла замуж и открыла свой магазин одежды. Это все я узнал из её благодарственного письма мне, в котором она говорила, что я первый, кому понравились ее наряды. Оказалось, папа не имел отношения к её стилю, она одевалась в свои наряды, и мало кому это нравилось, но после моих комплиментов поверила в себя и решила стать дизайнером. Правду я решил ей не говорить. Папа тоже уехал в Италию, но открыл не магазин, а пекарню. Прилетал к нему пару раз, пирожки у него отвратительные, но я сказал, что все вкусно.

Когда выходила замуж, волновалась и откладывала сборы на последний момент. За час до регистрации гладила мужу рубашку, догладила воротник до желтизны, побежала постирала и снова погладила. Всё успела, благо ЗАГС на соседней улице. Уже на месте выяснилось, что силиконовый бюстгальтер не липнет к груди, а отваливается, а трусы заметно просвечивают сквозь облегающее платье. Так и вышла замуж — без лифчика и без трусов.

Моей бабушке в 1943 было четыре года, наш маленький городок был оккупирован немцами, но они не трогали мирных жителей, а жители усмиряли свою гордость, ради того, чтобы их дети не голодали. Моя бабушка ходила к ним за кашей, они ставили кастрюлю на стол и смеялись, что девочка не может ее достать, но один поляк не мог долго на это смотреть и помогал ей переложить кашу в миску. Вроде бы все мирно, но потом этот добрый поляк сказал не выходить их семье на площадь. Они послушались, и в этот день людей согнали в церковь, заколотили окна, двери и сожгли заживо. Поляк предлагал увезти мою бабушку к себе, потому что думал, что немцы победят, но город освободили, а тут и победа. С рождения моей бабули никто не верил, что она долго проживет. Она родилась шестимесячной, ее положили в варежку на печку, и она выжила. И жива до сих пор, несмотря ни на что!

Я использованные прокладки смываю в унитаз из-за того, что боюсь, что папа вытащит прокладку из мусорки и будет её разглядывать и нюхать...