Мне исполнилось 21, и пока единстве...

В 2007 году я — 18-летняя девчонка — впервые поехала работать в лагерь. Было очень тяжело. А в конце мне выдали зарплату — 1500 рублей. Как сейчас помню: 3 бумажки по 500 рублей за то, что 3 недели 24 часа в сутки следили за детьми, за каждую разбитую коленку или за то, что "дети скучают" получала на планерке знатных люлей. За все нервы, слёзы и туалет на улице я получила 1500 рублей.

Поехали с мамой в баню. Там большая очередь, 20 кабинок, а можно зайти по 3 человека. И к нам подходит девушка и говорит: "Может быть, вместе зайдем? Я одна, сейчас много воров, воруют при выходе одежду, телефон. А вы не похожи на воров". Мы улыбнулись и согласились. Мы с мамой быстро искупались, вышли и поехали домой. Дома мама дает мне футболку: "На, повесь футболку, она мокрая". А я смотрю, и это не моя… А в пакете еще и моя лежит. Капец, так стыдно не было никогда.

Туалет в офисном здании. Захожу в кабинку сразу после вышедшей оттуда девушки. В кабинке характерный сильный запах только что справленной "большой нужды". Быстро делаю свои дела и выхожу из кабинки, на автомате помахивая у лица ладонью и морщась. У раковины стоит та же девушка, поправляет макияж. Кидает в мою сторону презрительный взгляд и говорит: "Можно подумать, что Вы не какаете!" А ведь действительно. Стало стыдно даже.

Люблю подсматривать в общественном туалете. Сам процесс не интересует, но очень нравится высматривать ноги из соседней кабинки. Изучаю обувь и чулочные изделия, пытаясь угадать, какая внешность и характер у хозяйки тех леопардовых лодочек или тех салатовых кед. Обращаю внимание, как ставят ноги: кокетливо на носочек или игриво на ребро стопы. Радуюсь, когда признаю в соседней кабинке знакомого или коллегу, как будто открываю их тайну. Чувствую себя шпионом. Сама сажусь, чтобы ног было не видно!

Однажды в школе я обкакалась прямо на уроке, потому что в туалете болтали старшие девочки, и мне было стыдно при них какать. Так и сидела тихонечко. Уроки кончились, все начали собираться и громко обсуждать, откуда же так сильно пахнет говном. Я сидела тише воды, ниже травы. Благо учительница была нормальной, не стыдила, а отвела в туалет, переодела меня в вещи своего сына и отдала в руки маме.

Я фотограф. Фотографировала на неделе девочку в жанре ню. У девочки был первый опыт. Ближе к середине съёмки перестала слушаться указаний, в какую позу стать. Начала демонстративно раздвигать ноги, показывать промежность. В перерывах между позами стояла и трогала соски. Потом на полчаса удалилась в туалет. По возвращении оделась, извинилась, попросила удалить все "слишком откровенные" кадры при ней. Хорошо, когда в камере две флешки

У меня странная фобия — я не могу испражняться в чужие туалеты. Расслабляюсь исключительно в своём домашнем. Вышла замуж, переехали в съёмную квартиру. Это был кошмар! Сидя на новом толчке, я плакала. Вечные запоры, дело дошло даже до больницы. Спустя три месяца привыкла. Недавно муж заявил, что берём ипотеку и переезжаем в новую трёшку. Я и счастлива, и в истерике одновременно.

Осенью у моей мамы был инсульт. Парализовало правую сторону, речи совсем не было. После операции потихоньку пошла на поправку. А сегодня мы перешли на новый уровень, сменили подгузники на плавки. Это такой праздник, люди! Купила ей сегодня несколько домашних платьев и белья симпатичного. А то пол года в футболке и памперсах. Как же это важно для самоосознания, когда ты снова можешь делать такие, казалось бы, незамысловатые вещи, сам справлять нужду, носить трусы и нормальную одежду. Пригласили соседок, пили чай с тортом! Счастье в таких простых вещах.

У меня большая грудь (8 размер) при обычном 44 размере одежды. Продавщицы нижнего белья всегда(!) залезают в кабинку и пялятся! Последний раз аж все три продавщицы небольшого отдела "подбирали" мне бюстгальтер, забив на других покупателей, и все вместе заглядывали и смотрели.

Лихие 90-е пришлись на мое раннее детство, но нужды никогда не знала. Всегда все было: игрушки, еда, одежда. И вот однажды папа принёс мне Baby-bon, куклу, которая могла сама писать, говорить, плакать. Мой восторг нельзя было передать словами! Я, в порыве искренней радости, побежала на улицу, чтобы поиграть с ней со всеми. Счастлив в этот вечер был весь двор, говорили, что мой папа волшебник. Но все испортила одна девочка, которая сказала, что мой папа обычный бандит. Да, она была права, но отец он лучший)