Мой друг- пластический хирург-расск...

В детстве я был очень жестоким ребенком. В школе мог запросто полезть в драку. После смерти мамы меня отправили в лагерь на три потока, чтобы я немного отдохнул и развеялся. Там я научился пить и курить, издевался над младшими. Особенно над детьми из детдома. Вся моя жестокость прошла после прочтения книги. Я осознал все свои плохие поступки. К десятому классу я бросил пить и курить, принялся обратно за учебу, стал больше читать. Самому не верится, как я изменился. Спасибо книгам!

В школе нам впаривали: "Учись! А то дворником работать пойдёшь!" С детства прививали нам ассоциацию "низкосортность, отбросы общества" к этой профессии и её представителям, "учили" неуважительному и пренебрежительному отношению к этому труду. Но чёрт побери! Я искренне благодарна дворникам! Ведь именно они приводят наши города в хоть какой-то, но порядок! Именно они уже в пять-шесть утра чистят снег, убирают листву, подметают улицу и собирают мусор (мусор, который мы, достопочтенные граждане, бросаем не куда полагается), в дождь, в стужу, в ветер. Это вам не в тёплом офисе страдать фигнёй, выполняя обязанности 2-4 часа из восьми отведённых. Конечно, я не спорю, каждый род деятельности имеет свои плюсы и минусы, свои трудности, но и их труд надо ценить.

Каждый день целую мужа, встаю на каблуки, одеваю яркое платье и красную помаду и гордо вышагиваю по улице, ловя восхищенные взгляды мужчин и завистливые женщин. Но никто не знает, что 5 лет назад я была похожа на труп без единого волоса на теле после химиотерапии, и с огромным шрамом после операции. А теперь я замужем за самым лучшим мужчиной на Земле и он восхищается моей красотой. Люди, у меня получилось, и у вас получится!

Если мой мужчина оставляет у меня в квартире свои сигареты- считаю долгом докурить пачку. В остальное время к табаку не тянет и зависимости нет. Сама удивляюсь.

Купили дочке попугая. Рядом прицепили пластмассовую подругу, и он настырно приставал к ней. Поржали. Потом, глядя на его мучения и попытки расшевелить подругу, пожалели и купили ему настоящую подругу. Как он за ней ухаживает: чистит ей перья каждое утро после сна, кормит её, поднося в своём клюве ей зерно. Это невероятно! Когда не глянешь, он щебечет ей на ухо, а она мило слушает. Счастье и любовь на километр от них прёт! Поймала себя на мысли, что завидую попугаям!

Однажды я пришла в школу с красивым винтажным кулоном. Отбоя не было от одноклассниц, которые хотели узнать, откуда у меня эта прелесть, ровно до тех пор, пока я не призналась, что это побрякушка от лифчика.

Иду мимо подъезда, смотрю здоровенный двухметровый амбал набирает номер квартиры в домофоне. Оттуда грозный детский голос спрашивает: "Пароль?". Мужик отвечает: "Смурфики".))

Мне было восемь лет, когда я впервые упала в обморок. Помню всё как в замедленной съёмке: в глазах стремительно темнеет, в ушах звенит, и вот я уже в истерике, кричу, пытаясь услышать себя, широко раскрываю глаза, чтобы хоть что-то увидеть, бьюсь кулаками о стену, чтобы хоть что-то почувствовать... Через мгновение я прихожу в себя от ледяной воды, которой поливала меня мама. Оказалось, всё это время она пыталась привести меня в чувство. До сих пор страшно вспоминать тот момент "разъединения" с телом.

Однажды в классе во втором гуляла я по территории школы у забора. У забора стояло дерево. На нём сидела ворона и жрала хлеб. От скуки я на правах своей хитрожопости подождала, пока она положит кусок хлеба на ветку дерева, и, кинув в неё палку, спугнула птицу. Хлеб свалился на землю. После этого мы с вороной искали этот кусок вместе: она с одной стороны забора, я — с другой. В итоге я первая нашла его. Нашла и... СЪЕЛА. Обожрала ворону! До сих пор стыдно.

Физрук нашей школы был брутальный мужик, КМС по лёгкой атлетике. К успеваемости девчонок по своему предмету относился безразлично, но хилых и рохлей пацанов чморил нещадно. Таким поначалу был и я. Жутко он меня злил, когда узнав, что я хожу в музыкальную школу, всегда после неудачных попыток подтянуться, прыгнуть в длину или в высоту, говорил, как дефективному: "Пойди-ка лучше с девочками в резиночки поиграй или на скрипочке им попиликай". В общем, он меня достал... За полгода, включая летние каникулы, я хорошо поработал над собой не без помощи друзей. К следующему учебному году и до самого окончания школы я сдавал все нормативы исключительно на "4". Знал сам, да и физрук видел, что могу гораздо больше, но намеренно этого не делал, чтобы тот собою не возгордился, и на какие-нибудь соревнования от школы не заслал. К спорту я пристрастился, но музыка для меня была важнее (не скрипка, кстати, а фортепиано). Главное - подкалывать он перестал. Апофеозом моих с ним отношений стал один из последних уроков физ-ры уже в 10 классе, когда я прилюдно с легкостью повторил все его показательные финты на брусьях, кольцах, коне и на канате и, почти не запыхавшись, произнёс: "Ну, пойду-ка теперь девочкам на скрипочке попиликаю. Резиночки, кстати, ни у кого нет?"