Мой эпиграф на вступительном сочине...

Было мне лет 25. Новый год. Вся такая красивая- чулки, причёска, каблуки, вечернее платье и с новеньким фотоаппаратом наперевес - отправилась я значит на корпоратив. Дальше провал в памяти и утро. Открываю глаза на слова мамы "я не буду тебя ругать, ответь мне только на три вопроса: где фотоаппарат, почему ты была мокрой и без чулок и почему у тебя в руках был пакет с щебнем" Загадка кстати до сих пор не разгадана:) Мама до сих пор думает рыбу ловила:)

Опаздывая в сад, мама заплетала мне косички, а я их терпеть не могла. Любила два высоких хвоста, но дело было летом, и на прогулку всем надевали панамки, которые на хвостики, конечно, не налазили. Я сидела и скулила, что не хочу, не хочу, "хостики мне сделай"! Мама уже доплела одну косу и завязала резинкой, но тут я её окончательно достала, и она отрезала косу под каре и распушила, держа за резину со словами: "На свой хвостик!" Сейчас ржём над этим, а все, кто слышит эту историю, жалеют моё тяжёлое детство))))

Моя бабушка была врачом в послевоенное время в поселке. Люди в физиологии тогда мало понимали. Так вот одна бабка пришла с жалобой , что когда она ходила в кустики по большой нужде, то в ее отверстие запрыгнула лягушка. И она теперь слышит как она квакает в ее животе. Переубедить бабулю в обратном не мог никто ! В итоге моей бабуле пришлось ловить лягушку и подкинуть ее в ведро для нужд, так как бабка койку заняла сама. Со словами: "я же говорииила" - счастливая и здоровая бабуля побежала домой:))

Детство. Мне года 3-4. Везёт меня мама на санках в детский сад. Городок у нас маленький. На дворе -34’С. Север. Я вся закутанная в 100 одеяний сонная качусь в полнейшей темноте. А снежинки так и падают мне на лицо. Какое это было счастье! Преодолевать сугробы, кочки, ямки, когда мама то ускоряется, то специально начинает возить меня зигзагами. Иной раз так хочется, чтобы меня, как в детстве, - одели в 100 одёжек и повезли на санках. Пусть даже и на работу, но хочется же!

Всю жизнь моя кошка ловила мышей в саду, но в возрасте 16-ти лет она ослепла. И притащила я домой мышонка из зоомагазина, дабы утешить пожилую хищницу и скормить ей его. Посадила их в ванную и стала ждать. Мыша Беатрисс есть не стала, даровав ему тем самым жизнь. Уже два года, как ее нет. А мышь есть. Как живое напоминание о том, что нельзя жрать беззащитного, ему ж даже спрятаться негде было. Моралисткой была кисуля.

В детстве я был буйным ребёнком, и в детском саду, разумеется, не спал. В итоге всем это надоело, и воспитатели придумали хитрость: они садились рядом со мной и, держа, заматывали меня в одеяло и не давали шевелиться. От безысходности я засыпал. До сих пор я не могу уснуть, не обездвижив себя, для этого иногда мне приходится спать под тремя одеялами.

Когда нам с подругой было по 13 лет её родители уехали в гости с ночёвкой и разрешили нам вместе переночевать. Первым делом, оставшись одни, мы, естественно, попробовали курить: наспех затягиваясь «не в себя», деловито покашливая, с умным видом смотрели вдаль. А потом в три часа ночи решили прогуляться в местном парке. Первые слова моей мамы, когда она забирала нас из ментовки, которая поймала нас там, были: "Хорошо, что полиция нашла вас раньше остальных". Сейчас понимаю её слова... действительно хорошо.

когда была маленькая, в дет саде играли с девочкой в такую игру.. одна из нас притворяется спящей, а другая в это время лезет под одеяло и пытается снять с нее трусики, и она должна неожиданно как будто проснуться... до сих пор не пор не понимаю откуда взялась такая игра?...

Почти каждое утро в детском саду (в начале 90х) начиналось с того, что меня водили по всем группам и показывали, в чем я была одета. А все потому, что мама прекрасно шила, и что ни день, то новое платье из фланели или ситца)) Без смеха не могу смотреть на общие фотографии: я стою в верхнем ряду почти всегда рядом с воспитательницей, а сбоку и снизу никого - чтобы платье лучше видно было.

Я свадебный фотограф. Фотографировала молодожёнов около красивого собора. Они захотели поставить свечу и пофотографироваться внутри. Заходим, бабульки церковные сразу напряглись и начали бухтеть... "Грешно тут фотографировать, не по-божески" и тому подобное. Молодожёны пожали плечами: грешно — так грешно, значит, не будем. Мы уже направились к выходу, когда в спину прилетели слова батюшки: "Если дадите пятьсот рублей на нужды собора, то фотографироваться это не грех, а благое дело!"