Последний год наша организация отча...

Я в свободное время подрабатываю водителем такси одного известного таксопарка. И как же меня бесит, что почти все друзья хоть раз ночью звонили и просили их куда-то отвезти, потому что я таксист! "Мы заплатим! Да ладно тебе, ты же любишь кататься!" Мне с друзей брать деньги неудобно, и я не хочу, потому что они мои друзья; и на халяву ехать в другой конец мегаполиса, а потом везти ещё час куда-то мне тоже не хочется, потому что я трачу своё свободное время, которое планировал потратить на работу и ЗАРАБОТАТЬ. Я люблю кататься, но не когда они, пьяные рожи, дышат своим перегаром на меня и орут на всю машину, переключая музыку! Сейчас огромное количество разных служб такси. Закажите себе машину! Отвалите от меня!

В туалете на работе поставлены энергосберегающие лампы. Когда заходишь, свет еще тусклый. Разгораться начинает во время справления нужды и с каждой секундой все ярче. В итоге, когда моешь руки, мир становится светлее и кажется, что в жизни все замечательно.

Я девушка с четвёртым размером груди и занимаюсь борьбой. Частенько, когда хочу сделать болевой в партере (в нижнем уровне), у меня получается не болевой, а удушающий... Удушающий моим четвёртым размером. И пока ещё ни один парень не высказал своего возмущения.

Моя первая учительница всегда надевала на работу юбку и колготки телесного цвета. Всё бы ничего, если бы у неё не были очень волосатые ноги. Торчащие в разные стороны длинные волосы под капроном наводили на нас жуть. И даже сейчас, когда я по каким-то причинам не успеваю побрить ноги, я лучше буду париться в джинсах, чем надену просвечивающие колготки.

Упала однажды в голодный обморок в метро. Так мне весь ряд место уступил. Положили, две девушки сумку собрали (не успела закрыть, и вещи разлетелись по вагону), ничего не взяв. Потом одна женщина доехала до моей станции (это конечная), сводила на рынок, купила булку и банан. Дала свой номер телефона, чтобы я отзвонилась, как дома буду. До сих пор этим людям благодарна.

Ширинки парней, стоящих в метро, когда я сижу, оказываются на уровне моего лица (как и всех сидящих). Блин, если парень симпатичный и в джинсах, ВСЕГДА в голове проносится нестерпимое желание стремительно растегнуть его ширинку и взять в рот. И чтоб в этот момент все исчезли на хрен. Бывало такое, что опускаясь перед парнем на сиденье, поднимала глаза и... натыкалась на его насмешливый взгляд. Они в этот момент насквозь меня видят что ли... Короче, когда я оказываюсь сидящей перед парнем, главное - не поднимать на него глаза. Так и пялюсь на его ширинку равнодушно...)

Я работаю в школе. И не так давно я забыла одну важную вещь на работу взять. Нет не кошелек, нет не красную ручку и даже не мел. Я забыла надеть под тонкую блузку лифчик. Лучше б я, бл... ь, голову забыла.

Гуляли с молодым человеком по набережной, он увидел на земле телефон, поднял, позвонил контакту "Мама". Едва он сказал: "Здравствуйте, я нашёл телефон, видимо, вашего ребёнка..." — как на него обрушилась лавина мата, у неё тут дочечка в слезах оттого, что дорогущий телефон украли, а он, скотина, смеет требовать денег за возврат, полиция его уже ищет, в колонии за обиду маленькой девочки отымеют в жопу, а ещё она поставит свечку за упокой моему мужчине. В общем, телефон девочки покоится на дне Невы :)

Однажды в студенчестве ехала я плацкартом Санкт-Петербург — Мурманск. Познакомилась с попутчиком. Видный мужчина, начитанный, красиво говорит, воспитан. Болтали мы всю дорогу обо всём. Глаза горели. Делились самым сокровенным. Ему выходить, а мне дальше ехать. И пауза. Я смотрю в его глаза и понимаю, что банальное "дай телефон" испортит всю магию момента. Он как мысли прочитал. Не взял номер. Мы тепло попрощались, он ушёл и смотрел с улицы на меня, пока поезд не тронулся. Я уже забыла и имя, и образ мужчины стирается, но магия момента до сих пор жива в памяти.

Однажды я пришла с работы домой и обнаружила маму на полу в ванной на плитке, она была бледная и сама на себе не похожа. Я кинулась к ней: — Мама, тебе плохо? — Мне хорошо, тут так прохладно, — ответила она. В этот момент я заметила рядом с ней тазик с чёрной зловонной жидкостью. Когда я поняла, что это, меня прошиб холодный пот. Я бросилась за телефоном, чтобы вызвать скорую. В тазу была кровавая рвота. Пока ехала скорая, меня трясло, я умоляла маму не умирать. Скорая приехала быстро, но сделать они ничего не смогли, так как пульса уже почти не было, и невозможно было найти вену, чтобы поставить капельницу. Она умерла у меня на глазах. Врачи сказали, что спасли бы её, если бы я хоть на полчаса раньше пришла. Мама часто снится мне. Во сне она живая и здоровая, и я всегда радуюсь, что она жива. Во сне я счастлива, а когда просыпаюсь, реву белугой от осознания, что это всего лишь сон. И время не лечит.