С детства хотел стать хирургом. Буд...

Кажется, я понял, как становятся маньяками. Так получилось, что живу с роднёй, на общагу стипухи не хватает, помогать мне не собираются (да и не прошу). Дома никакого личного пространства, нас там пять человек в трёх комнатах, и в любой момент кто угодно может подойти из-за спины, когда я за компом; постучаться в туалет; залезть ко мне в шкаф с личными вещами. Несмотря на тесноту, всё равно в общагу не отпускают, чтобы "сынок был на глазах". Ладно, думаю, к третьему курсу договорюсь. Не договорился, мирных переговоров не получилось — ор, скандал, "ты хочешь бросить семью". Всё равно съеду хоть тушкой, хоть чучелом, потому что очень далеко всё заходит. Дошло до того, что начали неконтролируемо раздражать телесные звуки и голоса родственников. Когда кто-то ест, хочется рот зашить, чтобы не слушать чавканье; то же самое, когда кто-то кхекает. Когда рядом чешутся, хочется с них кожу содрать; когда слышу в коридоре это отвратительное тапочное шарканье, готов сломать человеку ноги. Пока это просто мысли и фантазии, надеюсь, что с переездом от родни это прекратится. Уже подал заявление в деканат на общежитие. Если переезд не поможет — сам пойду к психиатру.

У меня была очень дорогая свадьба. Я позвала 19 самых близких. Это вместе с родственниками и гостями жениха. Никаких денежных конкурсов. Все для своих. Среди приглашенных была подруга, с которой общаюсь 10 лет, но она из другого города. Попросила просто приехать без подарка. Она до самого последнего кормила обещаниями, что чуть ли не садится в поезд, а в день свадьбы игнор. Всю свадьбу была без настроения. Потом, конечно же, помирились. А недавно она меня позвала на свою свадьбу. Дилемма.

Работаю хирургом-онкологом в онкодиспансере. Нет ничего хуже, чем видеть, как молодая мама с раком почек, прощаясь с пятилетним сыном, объясняет ему, что её скоро не станет. Нет ничего страшнее этого.

Хочу стать брутальным бородатым мужиком с волосатой грудью, купить себе шлем с рогами и уехать в Ирландию на какой нибудь фестиваль пива! Но я девушка, и мне грустно.

Мой любимый мужчина - хирург. И так уж вышло, что он делал мне операцию. После сего действа заходит ко мне, еле лежащей на койке, в палату, присаживается рядом и говорит: "Любимая, у тебя даже кишочки милые." Я там от умиления чуть не сдохла.

У меня есть подруга. Она шикарная красивая брюнетка со стальным характером. Мы спим периодически, секс с ней супер. Подозреваю, что я не один у нее такой, но допросами не мучаю. Для нее все это несерьезно и считает она себя абсолютной одиночкой. На мои вопросы, чего замуж не выйдет уже или не сойдется с кем, отвечает, что вокруг одни слабаки. Я смеялся с такого женского высокомерия до одного случая. Живем мы с ней в зоне военного конфликта, и вот началась бомбежка и взрывается мой загородный дом, где мы и находились. От грохота и ужаса меня парализовало начисто. Моя подруга моментально выволакивает меня из дома и прячет в подвал. Пока я приходил там в себя и пытался отдышаться, прогремели еще четыре взрыва. После обстрела мы вышли на улицу, меня трясет, а она спокойно курит. Приезжают скорые, мне ставят легкий шок и пару ушибов. Вот тут я и замечаю, как эта супервумен вытаскивает из своей ноги нифиговый такой кусок деревяшки. Медики ее сразу в карету, накладывать швы. Она отказывается от анестезии, говорит, что укол еще кому может понадобиться, ей шьют ногу по живому, после чего она снова закуривает и сообщает, что подустала и поедет домой. Могу сказать теперь только одно - я вообще больше не смеюсь с ее высокомерия и искренне считаю, что единственный достойный ее мужик - это Чак, мать его, Норрис.

Хирург. Недавно вернулась из Африки, была волонтёром. Лишь теперь осознала, что все мы, по сути, богатые люди. И для счастья многого не надо; вполне достаточно крыши над головой в непогоду, свежей еды, глотка прохладной чистой воды и удобной постели. Жаль только, что большинство людей этого не понимают.

Что говорит мне бабушка: - Ты моя звёздочка, мой цветочек, моя красавица! - Почему ты не ходишь в клуб? - Как это у тебя нет кавалера?! - Гулять? Конечно, сходи. - А давай на море съездим вдвоём? Что говорит мне мама: - Эта родинка у тебя на подбородке такая страшная, на бородавку похожа. - В этой куртке ты на бомжа смахиваешь. - Мне не нравится форма твоих бровей! - Ты не поедешь в волонтёрский лагерь. Даже за свои деньги. Почему? Потому что я так сказала. - К тебе приставал нигериец? Ахахаха! - Мне не нравятся твои друзья. Даже не верится, что эти люди - родственники.

Через речку от нашей дачи, куда меня отправляли на лето, был детский лагерь, куда ездила моя подруга. Я говорила бабушке, что у соседки, привязывала нитками сланцы к ногам, вещи в пакет и в узком месте переплывала реку метров так 70. Весь день тусила в лагере, вечером домой и так каждое утро три смены лагеря. Подружилась там со многими. Спалили меня только 1 сентября, когда мама уже новой подруги сказала при моей: - А, это та девочка, с которой вы в лагере вместе были? Мне было 12. Получила хорошо тогда)

Типичная по своей жути картина из 90-х: умирает 80-летняя бабулька. При подготовке к похоронам пьяный сожитель-уголовник её бедовой внучки пыряет последнюю ножом в живот. Хоронят обеих в один день. На поминках десяток родственников, не напившись водкой, догоняются левым (метиловым) спиртом. Итог: четверо мертвы, трое ослепли, ещё у троих циррозный гепатит. Череду смертей прерывает банальное отсутствие тех, кому надо хоронить. И всё это - за полторы недели в одной моей семье.