Я начала бояться лифтов. В соседнем...

Мне было 11 лет, когда меня чуть не убили. Группа девочек 12-14 лет из моей же школы. Мой отец был в то время важной шишкой в нашем городе, поэтому жили мы довольно богато: у меня первой появился личный компьютер, мобильный телефон, каждое лето мы ездили отдыхать по заграницам, к тому же одевалась я тоже не абы-как. Как оказалось, мне завидовали по-черному, к тому же главной заводиле показалось, что ее "парень" влюблен в меня. Решили меня проучить компанией из восьми девочек из разных классов, в том числе одна из моего. Тот вечер помню отрывками. Начало января, новогодние каникулы, вечером в начале одиннадцатого я возвращалась домой от подруги с соседней улицы через парк. Фонари горели, я обратила внимание на группу девочек сзади, но ничего такого не подумала и спокойно шла домой. Вдруг меня ударили по голове и толкнули в снег. Я пыталась защищаться, но их было слишком много. С меня сорвали шапку вместе с половиной волос, били по голове, телу, ногам, по всему, до чего дотягивались. Стащили с меня сапог, стояли на моих ногах и били моим же сапогом. Разрывали одежду, раздевали... Очнулась я в больнице в бинтах и проводах, рядом дремала заплаканная мама. У меня было сотрясение мозга с трещиной в черепе, сломаны ребра, рука, обе ноги в разных местах, вывихнута челюсть, я была вся в синяках и ранах. Спасибо случайному прохожему, который просто шел мимо и увидел сцену избиения, скорее всего только благодаря ему я и осталась жива. Четыре месяца я лежала в больнице, сполна почувствовала, что значит быть овощем. К тому же, у меня сильно село зрение и начались панические атаки. Все это время шло расследование. Их не посадили, всех просто поставили на учет, и их родители выплатили кругленькую сумму денег. Они говорили, что не хотели меня убивать, но признавали, что избив, закопали бы меня в снег и оставили. Резонанс в городке был огромный. Как оказалось, подруга, у которой я была, позвонила им, как только я вышла от нее. Вот так шла я домой в январе, а дошла только в мае. Все лето потратила на реабилитацию, пришлось иссекать особенно страшные шрамы на лице, теперь они почти незаметны. Также никто не знает, что у меня скобы в ноге и пластина на челюсти, и что я много лет пила успокоительные, и сейчас пью курсами. К осени отец уволился, и мы всей семьей переехали на родину мамы в другую страну. Я никому не рассказывала о том, что мне пришлось пережить, даже парень удивляется, почему я ненавижу женские компании и не имею подруг. Сейчас мне 22, я начинаю карьеру и уже получаю неплохие деньги, езжу по миру. В целом, я счастлива.

Мой парень любит меня шокировать. Во время куни, когда я уже возбуждена, спустился к другой дырочке. Но прежде чем ласкать её, он эпически засмеялся как злодеи в фильмах и с хитрой рожей проговорил "а теперь входим в подпространство"

В детстве обожала запах мыла настолько, что однажды закрылась в шкафу и сожрала целый кусок хозяйственного. И чувствовала себя нормально до тех пор, пока Бабушка каким-то образом не узнала об этом. Она сказала, что его делают из жира бездомных собак. И только после её слов мне действительно стало плохо. Клизмы избежать не удалось.

«Я думала, я обеспечила себя достойной старостью после заслуженного труда и всего того, что я для них сделала», — говорит моя любимая бабушка после того, как месяц назад мои мама и тётя, обвинив её во всех грехах, перестали с ней разговаривать. Да, бабушка эмоциональная, за словом в карман не полезет, но она жизнь на них положила, подняла на ноги! Сердце разрывается оттого, что она каждый день плачет, много времени проводит одна (я учусь). Я не знаю, что делать, хочу, чтобы было как раньше...

Устроилась на новую работу, что для меня большой стресс. Еще с момента собеседования подкашивались ноги от моего нового босса. Как-то довелось сменить колготки на работе, так как попала под дождь. Когда вышла с работы, поняла, что забыла их в тумбочке. Возвращаюсь и вижу своего босса за моим столом, он достал эти колготки, нюхал их и надрачивал. Более омерзительного и одновременно смешного зрелища я не видела. Быстро ретировалась, «любовь» как рукой сняло, личные вещи с тех пор на работе не оставляю.

Работала в челюстно-лицевой хирургии, на 1 мая привозят мужика со сломанной челюстью. Еле на ногах стоит, пьянющий в доску. Начинаю сбор анамнеза, что да как, а у него язык заплетается. Собравшись с мыслями, выдаёт: вы простите, доктор, что я в таком состоянии. Я не ем ничего, пост же, я только пью!

Моей жене после аварии ампутировали ногу. Сейчас она в инвалидной коляске, но с протезом ходить сможет. Я люблю её и бросать не собираюсь. Все близкие, знакомые и друзья меня поддержали. Все. Кроме лучшего друга: "Так она теперь инвалид, чё с неё возьмёшь, найди другую!" Разбил ему его мерзкую рожу. Нет у меня больше друга, с которым дружили с пелёнок всю жизнь.

Начала встречаться с парнем, всё очень хорошо начиналось. Потом он начал морозить меня и вообще перестал писать неделями. Когда начал снова, я решила его провести и сказала, чтобы приезжал ко мне "на чай". Пригнал, как бешеный, попросила начать с куни, чтобы разогреть меня. Сделал, я встала, надела штаны, поблагодарила за сотрудничество и выставила за дверь.

Мой рост 192 см, нога 44 размера, широченные плечи и волосы по всему телу, включая лицо. Там настоящая борода растет. А вся соль в том, что я девушка. Девушка с огромными руками, ногами и необычайна большущей головой (вообще не преувеличиваю). Все мне говорят, что я недостаточно женственна. Но как можно быть женственной, когда ни в одном магазине не найти банально балеток, не говоря уже о туфлях на мой размер ноги? Как можно быть женственной, если я в платье похожа на трансвестита? Маникюр? Ох, нет. Вот ладонью сверху взять баскетбольный мяч - пожалуйста. Мужчины мной, естественно, не интересуются, потому что всю жизнь я выше всех своих знакомых. В детстве хотели отдать в модельное агенство, но я оказалась слишком страшной. Мне 28 лет, а нормальных отношений ни разу не было. Девушки, все поправимо! Но меня уже не спасти.

Однажды перепутала слова и пожаловалась гинекологу на болезненную мастурбацию, вместо менструации. Пожилой доктор лет 60-и ржал, как подросток, а мне никогда ещё не было так стыдно.