Живу в маленьком городке. После 22:...

Выяснили с мамой, что обе не верим в бога, когда закончили печь пасхи в 12 ночи.

Я помню, как на Пасху сестра испекла мне шоколадный кулич с эмэндэмсом, — обычные я, в силу возраста, кушать не хотел, но родители заставляли. Помню, как она купила мне сюрикэн и научила его метать; как сидела со мной до трёх ночи, объясняя ненавистную алгебру, и как отвела в крутую парихмахерскую, где мне сделали мою первую "взрослую" стрижку. Сейчас, когда она лечится от героиновой зависимости, это только бледная тень той девушки, которую я знал. Но я все помню и по-прежнему сильно люблю ее.

Покупая дочке в магазине пасхальный кулич, вспоминала, как я, семилетняя, отрезала кусочек от пасхи, очень уж вкусно она пахла. И как моя богобоязненная бабушка била меня кастрюлей по голове, кричала, что я дьяволово отродье, что куличи нельзя есть, пока они не освящены в церкви. И как потом заставила всю ночь стоять на коленях на соли и молиться богу, и просить прощения. Родители у меня умерли, и я очень боялась, что она сдаст меня в детский дом.

Мой отец 1937 года рождения. Помнит только детские дома, в которых он побывал за всю свою детскую жизнь. Сбегал из-за того, что издевались, голодали. Окончил три класса и начал работать на поле за ночевку в сарае и кусочек хлеба на ночь. Много лет нам ничего не рассказывал о тех временах, говорил только, что хорошо, что это позади. Да, победа была 9 мая 1945, но сколько ещё смертей было и искалеченых судеб в послевоенное время.

Подруга не пьёт сто лет. Долго допытывала почему, наконец рассказала: «Помнишь, 9 мая отмечали, пить начала в обед, домой пришла к часу ночи, тошнит, бегала туда сюда, потом взяла таз, поставила у кровати. Рвало, не помню, как уснула. Ночью встаю в туалет, угодила ногой в таз, поскользнулась. Утром просыпаюсь в моче, блевоте и крови. Голову о спинку кровати разбила, вырубилась, обоссалась. Глаз не открывается, думала, что вытек, оказалась, кровь засохла, глаз слипся. Больше не пью».

Помню, когда мне было лет 10, на меня напало какое-то неконтролируемое желание причинить кому-нибудь боль. Я долго не могла заснуть, думала о том, как я найду на улице кошку, закутаю в полотенце, чтобы не царапалась, а потом буду тыкать в неё иголкой от шприца много-много раз. На следующий день я нашла на улице только котёнка, и, когда стала закутывать его в полотенце, он стал мурчать. Да так громко... В общем, котёнок меня победил. Мне стало так его жалко. И так стыдно. Я заплакала, убежала домой, и эти жестокие мысли меня больше, благо, не одолевали.

Когда мне было 10 лет, мой папа повесился в лесу. 9 мая он уходил из дома и звал меня с собой, я не пошла, не хотела маму бросать. 12 мая его тело нашли. Мама ушла в запой на долгие годы (при этом работая). Ее избивал мой пьяный брат, я выливала ее блевотину, вставала по ночам, когда ей было плохо, терпела левых людей в доме, и стыдилась такой мамы. Сейчас мне 24, у меня есть сын. Мама лишь иногда выпивает.Во внуке души не чает, но не понимает, почему я виню ее за свое детство. Я жалею, что не пошла с папой…

Помню, ходили пару лет назад 9 мая с Бессмертным полком. На плечах у мужа мой четырехлетний братишка держит портрет нашего прадедушки. Братик еще маленький, но уже понимает, почему мы гордимся прадедушкой и чтим память о нем. Город небольшой, Бессмертный полк шагает по улицам. И тут компания неподалеку от нас начинает тихо напевать «Катюшу». Неожиданно песню подхватывает кто-то еще, и мгновение спустя поет вся улица. Мы тоже поем, мелкий подпевает. Одно из самых лучших моих воспоминаний.

23.00 9 мая. Народ идет по Невскому в сторону метро после прекрасного салюта. При входе в метро попадаем в пробку, начинаем двигаться черепашьим шагом, потому что народу просто тьма. И вот, когда заветные двери уже близко, раздаётся сообщение, что вход на станцию Невский проспект будет ограничен. После этого одна девушка кричит:"Не дайте им закрыть двери! ", парень подхватывает:"Штурмуем Зимний!". В общем, зашли мы:)

Лет в 12 был пойман за подглядыванием. Сначала получил люлей от женщины, за дочерьми которой подглядывал в бане, да и за ней тоже бывало, потом и от отца, которому подзатыльников показалось мало и он попытался добавить проводом от кипятильника, но дед его остановил, спросив, чего такого я натворил. Отец все ему рассказал, а дед говорит: "Я ж тя за такое ремешка не давал!" Отец попытался сказать, что за ним такого и не было, а дед: "Чёй-то не было? Как вечер субботы, так на улицу и шаримся чего-йто в огороде соседки Эвелинки оКло ихнай бани. Клад искал чё ль тама? Эвелинка сама баба красавица, и три девки - загляденье. Вот и пялился ни их, а свет в пане потух, так домой бежит. Где был, спрашиваю - гулял". Батя сразу примолк. Спросил у деда, подглядывал ли он, говорит: "В наше время окошек в банях не было. Тока када бабы стирать на озеро ходили, сдалёка видать не было, а близко - так они за версту чуяли, могли поймать, задницу надрать да мамке рассказать, но и догола редко раздевалися. Я быстро бегал - не попадался, а Митька хромал, так три раза ловили".