Живу в поселке, учился на медбрата....

В детстве была уверена, что в моем животе огромная кастрюля, куда попадает вся еда, и маленькие человечки-поварята, которые перемешивают там все. А если у меня что-то заболит, значит человечки устали. Была уверенна до 13 лет. Потом настал тот роковой урок биологии...

У свекрови в другом городе умер отец. Она поехала на похороны со своим сыном (т. е моим мужем). Приезжает вся недовольная. После похорон они с сыном и племянником пошла в квартиру отца. Племянник сразу навыбирал себе особо ценных вещей "на память о дедушке". "А наш-то дурачок погрустил и фото деда взял. Ну ни капли не хозяйственный", - сокрушалась она. Я одновременно и в шоке и горда за мужа, что он, похоже, единственный нормальный человек в этой семье.

Мой папа умер когда мне было всего 13 лет, я его очень любил. Он был хорошим отцом. Самое яркое воспоминание о его мужском воспитании, когда я 5 летний с папой вышел гулять во двор, с собой мы взяли мяч и стали пинать его друг другу, тут подошла компания ребят постарше ( лет по 8-9) и попросились поиграть в футбол с нами, папа не отказал и я тоже не был против, началась игра, и я маленький и глупенький не мог никак добраться до мяча и пнуть по нему (не мог не у кого отнять мяч) и разрыдался горькими слезами, папа взял меня за руку забрал и отвел домой, дома мне объяснил что значит играть в футбол, и что значит бороться за мяч, включил телек и показал на примере футбольного матча как играть, со словами, что даже взрослым дядькам мяч просто так пнуть не дают. Вспоминаю этот случай с теплотой и щемящим сердцем, ведь отца не стало так рано, а он так многому еще мог меня научить.

Моя сестра случайно залетела в 16, потому что презерватив подвёл. Хотела сделать аборт, но родители не позволили, говоря, что тогда она им больше не дочь. Чуть ли не насильно выдали замуж за отца ребёнка. Родила. Первое время было всё нормально, потом начала вести себя странно: затыкала уши на плач ребёнка, запиралась в кладовке и сидела там по несколько часов. Как итог: в один день ребёнка обнаружили задушенным, а она считается пропавшей без вести уже пять лет.

80-е. Мне года 4, отец забирает из детского сада. Начинаем одеваться, он натягивает на меня колготки и подбадривает, чтобы я собиралась быстрее: "Давай первую ногу". Рядом одевают одногруппницу. Я смотрю на неё и задаю отцу вопрос, от которого он почти лег со смеху: "А почему у неё другая первая нога?".

Не так давно пересматривала старые видеокассеты, где родители запечатлевали мое детство. Папа забирает меня из роддома. Он увидел меня впервые, взял на руки и настолько был ошеломлен, что потерялся, забыл, где машину поставил. Но главное, что в его взгляде, лице было такое восхищение, любовь, нежность, будто я нечто особенное. И я поняла, что хочу быть только с таким мужчиной, который сможет хотя бы вполовину, но смотреть на меня так, как тогда на меня мой отец.

Меня бесят девушки, которые называют себя жирными и страшными, имея пару лишних кило и горбинку на носу. Я вешу 107 кило, у меня отвисшая грудь и живот, растяжки, целлюлит, прыщи и складки, сгорбленная от веса спина и усы. Я не могу побрить лобок из-за слишком большого живота, а в пупок приходится засыпать присыпку, чтобы не прело. Я ношу бесформенную одежду и зализанный хвостик. Это я жирная и страшная, а вы, милые дамы, не парьтесь.

Я молодая девушка, мне всего 19. Моё лицо уже десять лет украшают шрамы от ожогов, которые я почти люблю. Я ими горжусь. Мои родители пили и курили в доме. Отец заснул с сигаретой, и случился пожар. Я вынесла за раз двух младших братьев и ещё трижды возвращалась в горящий дом, спасая остальных. Даже бабушку-инвалида вытащила. Всех, кроме родителей. Пусть я сейчас и уродлива, но моя совесть чиста.

Меня воспитывал отец. Мама умерла, когда мне было пять. Сейчас вспоминаю его методы воспитания и угораю. Как он ждал мои первые месячные, переживал больше меня. Как учил пользоваться прокладками. Как пытался объяснить, откуда берутся дети, и краснел. Было мило. Как учил готовить, чинить технику. Теперь умею почти всё, все "женские" и "мужские" дела по дому.

Однажды в детстве, получив ремня за очередную особо буйную шалость, я решила принять радикальные меры. Собрав со всех шкафов отцовские ремни я спрятала их далеко под шкаф. После недели безуспешных поисков отец был вынужден заключить со мной договор - я возвращаю ему ремни, а он больше не бьет меня ими. С тех пор ремня я не получала.