Мой отец был известным актёром, мно...

У соседей большая семья: муж, жена, четверо детей и свекровь (живёт с ними). Недавно узнала, что свекровь — бывшая — мать первого мужа. Живёт с бывшей невесткой уже много лет, изначально осталась присматривать за внуком, теперь ему 17, она нянчит троих невесткиных детей от нового мужа. Они её бабушкой называют. Отношения в семье прекрасные, даже первый муж иногда в гости ходит.

В пубертатном периоде мама долго не хотела замечать, что я выросла, и моя грудь тоже. До третьего размера. Я стала стесняться своей груди и в школу надевала по две майки под блузку. В 15 лет у меня появился первый лифчик от бабули-соседки, которая подарила мне его. Он был новый, ее дочери он не подошёл. Как же я была счастлива. Мой первый лиф! Но до сих пор не могу понять свою маму.

Бесят беспардонные люди. Моя мама занимается вязанием, и связала мне прекрасного Влада Летучую Мышь (копию оригинальной игрушки), знает, как я люблю такие мрачные штуки. Я похвасталась Владом подруге и ее парню, когда пришла к ним в гости. Парню очень понравилась игрушка, и он попросил подарить. А я не могу, ведь это мамин подарок! Пообещала ему, что мама свяжет ему такую же. Пообещала и убрала игрушку в сумку, прихожу домой - ее нет. Перезвонила подруге, мол, не у тебя ли я ее оставила. А она мне заявила, что мама мне свяжет лучше, ведь первый блин всегда комом, а эту они со своим парнем РЕШИЛИ оставить себе! Вот такие взрослые, отбирают друг у друга игрушечных мышей. Но какова наглость!

Сидели в одной комнате с другом, я максимально незаметно достаю из сумки прокладку ещё не распечатанную. Хотела в туалет, но друг замечает её у меня в руке и начинает биться в истерике с криками: "А-а-а, убери эту дрянь!" Как оказалось, с самого детства его мама и сестра меняют использованные прокладки в комнате при нём. Разговоры не помогли.

Познакомился с девушкой, у нас начались отношения, и в один прекрасный день ей поставили диагноз "лейкемия". Мы встречались ещё не так долго, и она сказала, что поймёт, если я уйду и не захочу переживать с ней всё это. Врачи подливали масла в огонь, говоря, что ничего не поможет, что они бессильны, но я твёрдо решил быть с ней, что бы не случилось. Я пережил вместе с ней и ужасные курсы химиотерапии, и ночные судороги, и бесконечные слёзы. Она постоянно гнала меня, не разговаривала со мной, пыталась отвергнуть любыми способами, но я не сдавался. Она худела, теряла волосы, много спала, нервничала, психовала. Я был неким громоотводом, она отрывалась на мне по полной. Полтора года спустя болезнь начала отступать, и все прогнозы врачей оказались ложными. Она выжила, и я отдал бы всё, чтобы постоянно видеть эту её счастливую улыбку, когда наш врач сказал, что всё ужасное позади, я отдал бы всё, чтобы она снова так крепко держала меня за руку, чтобы она снова обняла меня так сильно, что я не мог вздохнуть. Ещё полгода ушло на реабилитацию. Я всё время был с ней. Мои родители недоумевали, но не лезли с нравоучениями. Я поменял много работ, но сейчас всё же нашёл своё место. Жизнь сначала дала нам обоим неслабый пинок под зад, а потом подарила нереальное счастье. Через две недели женюсь на самой прекрасной девушке на свете.

Моё самое яркое воспоминание детства — мама вечером заворачивает меня в полотенце и несёт из бани в дом. Так тепло и мягко мне больше никогда не было.

Папа с мамой поженились, когда у папа уже был сын - мой сводный брат. С ним у нас разница в два года. Брат всегда жил с нами, но знал, что мама ему не родная. Хотя это никогда не отражалось на его к ней и ко мне отношении. Родная мама брата всегда много работала, этакая "бизнес-леди". Она очень жесткая женщина, но проводила с ним достаточно много времени. Даже раза два в год возила на отдых - летом на море, зимой в горы. Когда я подросла, стала брать и меня с собой, относилась ко мне так же, как и к брату, не делая различий, буквально была для меня второй мамой. И все бы было хорошо, если бы не "секреты", которые нельзя рассказывать маме с папой, и ведь не рассказывали. Только спустя много лет я поняла, какой трындец на самом деле творился. Она была хозяйкой элитного борделя в Питере (может, не самой главной, но тем не менее), так же "поставляла" девочек в Швейцарию и Францию. И разъезжая с ней отдыхать, мы часто бывали в борделях, иногда даже ночью.

Я молодая девушка, мне всего 19. Моё лицо уже десять лет украшают шрамы от ожогов, которые я почти люблю. Я ими горжусь. Мои родители пили и курили в доме. Отец заснул с сигаретой, и случился пожар. Я вынесла за раз двух младших братьев и ещё трижды возвращалась в горящий дом, спасая остальных. Даже бабушку-инвалида вытащила. Всех, кроме родителей. Пусть я сейчас и уродлива, но моя совесть чиста.

Я не была в этом городе 16 лет. Любимых бабушки и дедушки больше нет, а раньше мы тут проводили каждые каникулы. Узнала, что дедушкин дом продаётся, под видом покупателя пошла его посмотреть. Некоторые вещи так и стоят ещё от моих, что-то родное на веранде, в чулане у бани. Тут играли в прятки, тут пили бабушкин квас, этот торшер светил нам, когда вели ночные разговоры. И яблоки, дедушкины яблоки… Он сам сажал эти яблони. Чуть не разревелась там, сняла парочку и шла, ела вперемешку со слезами.

В детстве я жутко боялась щекотки. Мой дядя сажал меня себе на плечи, крепко держал за ноги, а мама подкрадывалась сзади и начинала меня щекотать. Вырваться от этих садистов было нереально. Так и мучили меня, пока у дядьки не заболела спина.