Отец на охоте потерял телефон не но...

У нас есть пёс, овчарка. Он для нас - как настоящий член семьи уже 13 лет. Мы его любим, уважаем. На днях заболел - грустный, не ест. Понятно, что он уже старый, и мы боимся, что его однажды не станет, но вслух об этом никто не говорит. Папа особенно переживает за своего друга, который и сам к нему относится по-особенному. Дали ему лекарство, папа сидел с ним разговаривал. Слышу: "Это слезы у тебя? Не плачь, Серый... Мы, мужики не плачем..." Сидит, гладит его, а у самого глаза на мокром месте.

В детстве каждое лето проводила в деревне. Лет в 10 мы стащили у деда подруги майку и сшили из неё себе стринги и лифчик. Были так счастливы, что ходили так по деревне весь день. Потом дед нас гонял по лугу.

Историю мне рассказывал отец. Тогда он ещё работал на шаровой мельнице. В один прекрасный рабочий день отец заметил какого-то чувака, который взламывает шкафчики и содержимое кладет себе в сумку. Так батя его запер в раздевалке со шкафчиками, позвал мужиков. Они открыли дверь, повалили вора, туго связали и пошли до ленты с камнями, рудой. Он медленно едет, а они попутно спрашивают: "Будешь ещё воровать, падла?" Чуть не доехавшего до "хеппи энда", обоссавшегося вора отпустили.

В пубертатном периоде мама долго не хотела замечать, что я выросла, и моя грудь тоже. До третьего размера. Я стала стесняться своей груди и в школу надевала по две майки под блузку. В 15 лет у меня появился первый лифчик от бабули-соседки, которая подарила мне его. Он был новый, ее дочери он не подошёл. Как же я была счастлива. Мой первый лиф! Но до сих пор не могу понять свою маму.

Девять лет встречалась с мужчиной периодически ради секса. В январе съездили с ним на две недели во Вьетнам. А потом он перестал приходить и звонить. Написала ему... Выяснилось, что я теперь неинтересна и неприятна. Неделю во Вьетнаме он бухал, я пыталась вывести его из запоя... однажды он обоссался и уснул в луже собственной мочи – уговаривала его хотя бы помыться. Потом сутки блевал... И вот теперь я неприятна ему.

Было мне лет четырнадцать. Иду к бабуле, ни о чем не думаю, как вдруг мою ногу оплетает нечто. Ну все, думаю, — змея! Бегу, что есть мочи, а она не отцепится никак... А потом смотрю — это плёнка кассетная вокруг валенка обвилась. Вот так и бежала я холодной уральской зимой, в метель, в валенках от "змеи".

работаю за копье в кадетском корпусе уже 7 лет-парней воспитываю патриотами и со всей душой! любят меня 30 парней безмерно, и я без них жить не могу. а своих все нет.. где справедливость?

80-е годы, я училась в четвёртом классе сельской школы. На уроке скрутило живот, я попросилась выйти и бегом в туалет (деревянное строение на улице). Бегу что есть мочи, и тут на меня что-то нахлынуло, какое-то сладострастное состояние, и я уже не знаю, то ли бежать дальше, то ли остановиться. Ноги стали ватными, не пойму, что со мной. Через несколько секунд всё прошло, и только спустя годы я поняла, что это был оргазм. В девять лет. На бегу с припирающим поносом.

Однажды в нашем дворе появился дедок лет 65. Опрятный, скромный, вежливый. Вот только всё время лез играть с детьми. Мы (дворовые мамашки) всполошились и натравили на него своих мужей. Увели они деда разбираться в гаражи. Вернулись смущенные и злые (на нас). Дед оказался бывшим директором элитного дет. сада, кандидатом педагогических наук, которого «ушли с работы». Жена умерла, а дочери переехали с семьями в Германию. Вот он со скуки к нам во двор и пришел – живет в соседнем доме. Прошло несколько лет. Во дворе у нас функционирует «детский сад продленного дня», «воспитатель» дед, знает всех детей и родителей по именам и квартирам. У него с детьми постоянно какие-то игры: то прятки, то носятся, то что-то сооружают. Во дворе у нас крутейший игровой комплекс – дед подключил старые связи, а некоторые из родителей – влияние во власти. За всеми горками-качелями дед следит, чинит-красит. Родители рады безумно, что дети под приглядом. Сейчас он приболел немного, так ругаемся за очередь идти кормить-ухаживать. Дети торчат у него под дверью. Болеем за него всем двором.

В моей семье половое воспитание было на нуле. Более того, тема "писек" всегда считалась чем-то закрытым и постыдным. Соответственно, никаких разговоров о сексе или контрацепции. Более того, когда в 12 лет у меня начались месячные, я не знала, что это и почему. Никому об этом не рассказала (стыдно же). Окровавленные трусы прятала в шкафу со своим бельем, чтобы постирать и высушить, когда родители куда-нибудь уедут на целый день. Когда их нашли через пару дней, родители мне устроили большую взбучку, ругались и кричали. Мама кричала, что я прекрасно знаю, где лежат ее прокладки. До сих пор обидно. О чём родители думали? Надеялись, что нам в школе всё объясняют? Или девочки априори такие вещи должны знать и понимать?