Писатель-любитель. Больше трех лет ...

Бегал за мной один паренек в летнем лагере, лет в 8. Ничего лучше, чем кинуть в голову ему камень в ответ на его признания в любви, я не нашла. Вправлять мозги в мою голову вызвали родителей...

Учился на истфаке, летом проходили археологическую практику. Выпало мне первым по лагерю дежурить - дрова колоть, воду носить, пока девчонки-дежурные кашеварят. Вода была привозная - в большой цистерне тонн на 10. Ну я спросил у профессора, как воду-то наливать, он мне говорит: "Вот лесенка, наверху крышка. Лезешь с ведром наверх, открываешь, черпаешь". Я весь день так и летал с ведром, пока вечером он мне не сказал, что это шутка была. "Там внизу кран есть, я думал, ты догадаешься".

Когда мне было 14 лет, поехала в детский лагерь. Пошли мы как-то в поход, где у меня пошли месячные первый раз в жизни. С собой, естественно, ничего не было, пришлось обвязать себя всеми куртками и кофтами и идти с невозмутимым видом. У меня еще было несколько кавалеров,которые развлекали меня всю дорогу. И вот возвращаемся мы уже вечером в лагерь,все ноги в крови и за мной целая стая мух. Я оставляла за собой кровяную дорожку, как в фильме ужасов. Хорошо, брюки были черные. Никто не представляет, каково это умудряться одновременно шутить, флиртовать и не падать духом, когда из тебя хлыщет кровь. В никуда. Никто не заметил. Я ж принцесса,ёпт.

Мне 25 лет, и ростиком я не выдалась: ровно 150 см. Всякие шутки, просьбы показать паспорт и прочее — дело привычное. Но летом, когда мы с мамой приехали в лагерь к младшей сестре, и меня отказывались выпускать с территории без письменного разрешения директора лагеря — это просто вышка.

В детстве очень боялась, что в воде другие дети в шутку будут меня топить. А все потому, что однажды чуть не утопили так. В лагере. Когда "выпускали" подышать, громко кричала, что задыхаюсь. Все смеялись! Вышла на берег, вся тряслась, от потрясения даже не плакала, а мне говорили просто "Расслабься, никто бы тебя не утопил, ты что, шуток не понимаешь?".

В школе летом отрабатывали на полях: пропалывали турнепс. После нескольких часов работы нас везли в школу на обед и по домам. Как-то раз допалываю гряду, оглядываюсь и понимаю, что я одна. Всех собрали по автобусам и увезли, а меня забыли. Шла пол-дня домой с тяпкой и ведром. Пришла в школу (там работал дворовой лагерь), в столовой попросила еды, ничего не сказав. Накормили, добрые женщины. Мама узнала через 20 лет, я в шутку вспомнила. Она же от ужаса заплакала, сказала — это подсудное дело…

Не выношу, когда друзья кладут свою голову мне на плечо. Потому что таким макаром, одна ласковая и добрая девчонка в пионерском лагере подбросила мне вшей!

Лет в десять отдыхала в санатории. Было там как и в обычном лагере, но с оздоровительными процедурами, и смена длилась месяц. По программе был поход в кино на скучный фильм, да ещё и по дикой жаре. В общем, решила я, что ничего важного там не пропущу — лучше в палате отлежусь. Но просто так меня, естественно, одну никто не оставит! В итоге наврала я, что болит живот, но не учла, что я-то в санатории, а не в обычном лагере. В итоге, пока мои ребята были в кино, мне делали клизму.

Когда была маленькая, привезла из лагеря вшей. Мама по народному рецепту решила помазать голову керосином, но она забыла разбавить его с маслом. Пи8да была моей голове. Еще месяц потом кожуру собирала.

Моя прабабушка попала в Освенцим, но при этом она ничего не рассказывала о жизни там и никогда ничего не упоминала. Пока в один день, когда мне было 5, я не застала её в слезах. Она плакала очень горькими слезами, сдерживая в руке одну старую фотографию. Я спросила почему она плачет, обидел ли её кто? И она начала свой рассказ... Рассказ не о том, как их там унижали, не о страшном голоде и холоде, а о том, что их лишали всего. Когда только она и её дочь прибыли в лагерь, было решено прабабушку отправить в лагерь, а маленькую дочь сразу же отправить в газовую камеру. Она долго молила, чтобы судьбу дочери изменили, чтобы её оставили жить, и тогда дочь расстреляли прямо у неё на глазах. А саму прабабушку избили и угрожали, что ещё один оступок и она сразу же окажется в печи... После этого всего я сама начала плакать, и прабабушка окончила свой рассказ. На том фото была она со своей маленькой дочкой. Плакали мы уже вместе и очень горькими слезами. Никому и никогда не пожелаю пережить то, что пережили люди в то ужасное время...