Работаю мастером маникюра- педикюра...

В декрете. Познакомились на детской площадке с женщиной с малышом из нашего дома. Гуляли несколько раз вместе с детьми. Попросила как-то присмотреть за её полугодовалым мальчиком до вечера, мол, срочно на работу надо. И пропала. Трубку не берёт, сбрасывает или отключен. Теряюсь, может беда случилась. Ребенок маленький, всё время на руках, никуда отойти не могу, нужно детское питание, памперсы. Объявилась через 16 дней, ребенка забрала, обещала отблагодарить и снова пропала. С квартиры съехала.

Я девушка, 40% моего тела в татуировках, и я счастлива. Счастлива, что больше нет этих страшных шрамов от ожогов; счастлива, что могу надевать купальник, и люди не будут тыкать в меня пальцем, смотреть с резким (мерзким) взглядом на эти шрамы, их больше нет... Есть только красивое тату!

Живу в пригородном коттеджном поселке. Как же меня бесит, когда новый знакомый, узнав где я живу, начинает задавать 100000 тупых вопросов. А сколько этажей? А камин есть? А баня есть? А сауна? А загон с лошадьми? А жилище птеродактелей? И бл*ть ни одного вопроса обо мне! То есть похер на мое образование, вероисповедание и место работы, но дом очень важен. Как будто после знакомства я жить к себе позову!

Люблю подсматривать в общественном туалете. Сам процесс не интересует, но очень нравится высматривать ноги из соседней кабинки. Изучаю обувь и чулочные изделия, пытаясь угадать, какая внешность и характер у хозяйки тех леопардовых лодочек или тех салатовых кед. Обращаю внимание, как ставят ноги: кокетливо на носочек или игриво на ребро стопы. Радуюсь, когда признаю в соседней кабинке знакомого или коллегу, как будто открываю их тайну. Чувствую себя шпионом. Сама сажусь, чтобы ног было не видно!

В детстве играла во врача. Моим любимым пациентом была барби. Лысая, с финалом, гипсом на ноге и на инвалидном кресле, которое я смастерила из стула и колес от кареты.

Мои родители развелись, когда мне было восемь. Лет через пять у мамы появился мужчина, стал жить с нами. В один из дней мама с отчимом пришли домой с гостями, веселые. Оказалось поженились. Я узнала, так сказать, случайно.. Прошло лет десять, со вторым мужем мама развелась, и к этому времени появился мужчина, тоже жил с нами. Как-то после работы я шла домой в ожидании ужина и поздравлений по случаю своего дня рождения и обнаружила полный дом гостей. Мама снова вышла замуж. В мой день рождения...

На выходных днём сидели на лавочке с мужем на станции метро "Отрадное" и ждали поезд. Напротив меня на несколько секунд останавливается женщина лет сорока в длинном цветастом платье, а подмышкой держит пластиковую бутылку с чёрной водой и шепчет что-то, не останавливаясь. Засовывает в воду пальцы, а потом этой водой протирает все места на своём пути. Спрашиваю мужа, он тоже это видит. Она протёрла все поручни на лестнице и всё, чего касаются люди. Стало жутко. Интересно, что это было.

Раньше, читая секреты, посмеивалась над теми, кого в неподходящий момент "скрутил понос", мол, неужели никак не сдержаться, не потерпеть. Недавно это случилось и со мной. Хорошо хоть, что дотянула до парка. Этот ужас сранья в кустах прямо за спинами сидящих на скамейке гопников я запомню надолго. Больше не смеюсь.

Любила мужа до безумия. Если задержался на работе, верила, что именно там; если с друзьями пиво пьёт, значит, именно с друзьями. Просто не было повода ему не верить. До тех пор, пока однажды ночью с корпоратива под утро, будучи в дрова пьяный, он не привёл свою секретаршу к нам домой. Он просто забыл, что именно в этот день я от мамы приехала. Таких испуганных глаз я не видела никогда)) Смех сквозь слёзы. Ушла от него.

Отца знала по фото и видела всего пару раз. Сижу на скамейке, ко мне подсаживается мужчина. Спустя время замечаю его взгляд. Мимолетно заглядываю в его глаза. Узнала, и он меня узнал. Снова смотрю на него. Черты лица ровные, мы похожи. Открываю рот, чтобы что-то сказать, но говорить нечего. Слышу его тяжелое дыхание, зовет меня по имени, берет мою руку, медленно перебирает пальцы. И так грустно стало. Что-то осталось там... в детстве без отцовской любви. То, что уже никогда не вернуть и то, что невозможно простить.