Когда мне говорят про мизерные пенс...

В детстве всегда думала, что, когда вырасту, у меня будет красивый взрослый почерк, как у мамы. Но мне уже 21, а пишу я по-прежнему как первоклассница. Это просто самое большое разочарование в жизни.

Мама вышла на пенсию, пенсия учителя = смех и унижение. Работать, кроме как продавцом на рынке с 8 до 20 или уборщицей с 7 до 10 никуда не брали. ЗП одинаковая. Работала год уборщицей. И вот мы с сестрой наконец из своих черных полос выбрались, стали хорошо зарабатывать. Заставили её уйти с работы, скинулись с сестрой и назначили ей сами "зарплату за работу мамой"! А скоро, может, и бабушкой!

На работе в подсобке держу не только аптечку и чайные принадлежности, есть "аварийный набор": прокладки, чулки в упаковке, нитки, иголки и прочее. Коллеги знают, запасы пополняют все, кто пользуется. Стали ученицы забегать в случае аварий. Мы понимаем, не отказываем. А они воспринимают это как само собой разумеющуюся безвозмездную помощь. Купили прокладки подешевле. Сегодня ученица выдала: "А по какому праву Вы на нас экономите? Я пожаловаться могу." Предложила ей заявить в комиссию по правам человека.

Когда мне было 11 родилась сестренка, и следующие несколько лет я провела не на дискотеках и даже не с книжкой - а на детской площадке и в сборной кампании соседской детворы. Пеленки, памперсы, детские песенки. Сейчас сестре 18, а у меня маленькие дети. И она к ним относится брезгливо, старается держаться как можно дальше. Дрыхнет целыми днями или сидит в интернете и еще рычит и жалуется что дети ей мешают. Нет в мире справедливости.

Когда я была ребенком, у мамы была курящая подруга, которая часто бывала у нас в гостях и дымила, как паровоз. И вот однажды в канцелярском я увидела открытку, предупреждающую о вреде курения. Решила подарить ей, чтобы она бросила курить и была здоровой. Это лицо при вручении буду помнить всю жизнь. На открытке было написано: "Курящая женщина кончает раком".

Ушла из дома от бесконечных унижений и грубостей. Зашла в бар, где часто бывала в прежней "обеспеченной" жизни без копейки денег. Бармен спросил, что я буду пить, а когда я упомянула финансы, ответил "Я спрашиваю, что ты будешь пить, а не есть ли у тебя деньги". Официантка и повар накормили бесплатно, предложили одолжить денег и переночевать у них. Чуть не расплакалась. Не думала, что такие люди еще есть и что ко мне можно так относиться.

Мне 21 год, девушка. Всю мою жизнь я боялась, что стану, как моя мать, выпивать и забью на себя, свои цели и окружающих меня людей. После каждой пьянки мне всё хуже: физически и морально. На вечеринке уже смотрю с отвращением на пьяных и обдолбанных людей вокруг меня. Страшно, я хочу жить нормальной жизнью, но не могу отказаться от этого всего...

У меня была однокурсница с сильным пороком сердца. Худая, бледная, не особо красивая. На занятия её водила мама и забирала. Будучи людьми взрослыми, никто над ней не смеялся, а наоборот жалели и оберегали. Предлагали донести сумку, проводить, подкармливали... Я считала это лицемерием и общалась с ней так же как с другими: ни разу не предложила помощь, звала с собой выйти покурить, пила при ней пиво, материлась и рассказывала о своих тусовках. Могла психануть на неё и послать на х, занимала деньги и возвращала через год. Вообще все меня считали бесчувственный сволочью по отношению к этой девушке. А она не общалась ни с кем кроме меня, потому что с её слов: только я считала её полноценным человеком, а все остальные своей жалостью вечно напоминали, что она инвалид и в чем-то ограничена.

У меня очень любящий и понимающий отец. Никогда меня не бил. И меня это гложило. Все дети во дворе рассказывали про порку. Я не выдержала и позвала папу на серьезный разговор. Был поставлен ультиматум: либо он меня отмудохает ремнем до синяков, либо он мне не отец. Мне тогда было 8 лет. Чем я думала — непонятно. Знатно тогда меня выпорол. Неделю было больно сидеть. Запомнила на всю жизнь.

Все мы знаем, что «курение убивает», а мне вот жизнь спасло. Шла с работы ночью через тёмную аллею, закурила последнюю сигарету. Шла в наушниках, поэтому не заметила, как сзади подошли, выдернули наушник из уха и приставили нож к боку. У меня в голове пусто, не знаю, что делать, но понимаю, что в пальцах все ещё зажата сигарета. Короче, пока этот мудак верещал от боли в обожженной руке, я бежала к своему подъезду так быстро, как никогда в жизни. Теперь, проходя через эту аллею, курю всегда.