Мой знакомый стоял в пробке, чихнул...

Как-то встретила знакомого, с которым не виделась лет 10. После этой встречи он пару раз пытался настойчиво меня пригласить на свиданку. Его не смутило, что при встрече я была с ожогом на груди от солярия, опухшая и ненакрашенная после пьянки. И при этом, будучи промоутером, размешивала в вазе растворимые втулки...

Недавно мой отец рассказал мне историю. Однажды в нашем городе была сильнейшая метель, снега было немерено. Его друг шёл к нам в гости, смотрит — из сугроба торчит сапог. Ну, посмеялся, думает, мол, потерял, наверно, кто, попытался вытащить, а это оказалась нога. Он быстро начал раскапывать снег, а там бабка. Слава Богу, ещё живая! Она оказывается упала и не смогла подняться. Снегом сверху быстро замело, уже помирать приготовилась... Папин друг вытащил её и дотащил до дома. Герой!

Сегодня пошла к гинекологу и на осмотре мне стало плохо: давление упало, голова закружилась, все, думаю, сейчас упаду в обморок. Но врач и медсестра быстро привели в чувства, дали нашатырь, виски натерли и кофе принесли. Картина маслом, сижу я, значит, в кресле, ноги нарастопырку, зеркало торчит и, попивая кофеек, я говорю: "Прям как в ресторане!")

Знакомого затопили соседи, раз так несколько, приходили извиняться, просили не вызывать служб, мол, сами ущерб оплатят. А паренек не растерялся, отвертелся, что не надо ничего возмещать и сказал: "Ну теперь держитесь!" Сейчас слушает музыку, что хочет и когда хочет, в любое время. Грамотная месть )

Знакомая однажды дико забоялась, что если с ней что-то случится (пожар, наводнение, нападение, авария), ее тело будет сложно опознать. Потому она на всех частях тела набила по маленькой своей подписи (по одной на ногах, руках, шее, спине и т. д.), и всем кому только можно показала свою заурядную подпись, дабы ее части тела не спутали с чьими-либо.

Знакомый дядька работал на крыше и упал с пятого этажа. Выжил, но сломал позвоночник и остался парализованным. И вся семья сразу куда-то рассосалась: жена уехала в другую страну под предлогом заработка, старший сын практически не бывал дома, а младший был в армии. Так он и лежал целыми днями, и рядом с ним всегда была немецкая овчарка. Помогали соседи и соцработник. Благодаря собаке и своей воле, он встал на ноги. Сейчас с виду абсолютно здоровый, а собаку свою любит больше всех.

Подруга ходит во сне. Как-то ночевали вместе, просыпаюсь ночью, а её рядом нет. Я подумал, ну, может, по нужде вышла, а её всё нет и нет. Пошёл искать по всей квартире, нигде не нашёл. Вернулся в комнату, где спали, смотрю — балкон приоткрыт. Я захожу и вижу: она сидит на кромке окна, свесив ноги наружу, в руках кусок плинтуса. Спрашиваю: "Ты чего тут делаешь?" Она поворачивается на меня, глаза стеклянные, взгляд абсолютно отсутствующий, и отвечает медленно, без выражения: "Как что? Рыбачу!" Я медленно-медленно подошёл к ней и со словами: "Пойдём-ка отсюда, здесь не клюёт", — стащил её с подоконника и отвел спать. Испугался до усрачки. Наутро рассказал ей, она не поверила.

Скачал как-то мой отчим на новёхонький телефон приложение, где можно установить таймер, после которого выскочит ужасная рожа с диким звуком. И решил прикольнуться над маленькой сестрой. Как итог этой "гениальной" затеи: орущий в истерике ребёнок и разбитое стекло в новой двери, потому что сестра запульнула в неё телефон; хромой кот с повреждённой лапой, потому что телефон отлетел в него; отлетевший стеклянный осколок в лицо отчима; моя разодранная босая нога, ибо кот, спасаясь бегством, принял мою ногу за пол; мама в истерике, хватающийся за сердце дед, прибежавший из другой комнаты, и разбитый телефон.

Так уж сложилось, что я гипотоник. Я падаю в обмороки везде, где можно и нельзя. Иногда часто, иногда не очень часто. И мне так приятно, что каждый раз, когда я падаю, люди не проходят мимо - они помогают мне прийти в сознание, вызывают скорую. Поднимают ноги, пытаются откачать. В Болгарии немцы мне даже массаж рук и головы сделали, капельницу поставили. После каждого обморока я верю, что человечество еще не совсем испортилось.

Когда мне было четыре года, мы поехали в деревню. Я была очень активная, и было сложно за мной уследить. Бегать по деревне и приходить с гвоздями в плече или ноге — это было нормой. Но однажды мы с папой пошли по землянику, леса там неспокойные, поэтому всегда с собой ружьё. Папа поседел в 31 год, потому что я увидела медвежонка и начала к нему приставать. И я поседела в четыре года, потому что увидела его маму-медведицу, которая была готова разорвать меня. Пришлось застрелить.