Мы с отцом двадцать лет не общались...

Девушка, 24 года. Снимаю квартиру, работаю на дому, содержу себя сама. На все вопросы о личной жизни прямо и грубо говорю, что это не ваше дело. Никаких привязанностей. Только два друга, которые знают, что у меня прогрессирующая шизофрения. Горсти таблеток, сумка с документами и вещами, которую в любой момент можно схватить и отправиться в больницу. Через 5 лет от меня не останется ничего: покалечат лекарства или добьёт болезнь. В 18 я не представляла такого исхода, сейчас я смирилась.

Недавно узнала, что у меня биполярное расстройство, известное как (маниакально-депрессивный психоз) было на 2 стадии, вчера оказалось на 3 стадии, это когда идёт отказ от еды и наступает шизофрения. Мой психиатр сказал, что от силы года 2-3 у меня есть, пока полностью не поглотит меня шизофрения. Начала вести дневник, чтобы родные не забыли какой я была, я не знаю чем займусь в эти 2-3 года, но буду жить каждый день так, как будто он последний. Извините за все эти сопли, просто крик души...

Дело было летом, в деревне. Мне было 16 лет. Выпивали с друзьями, я перебрала маленько. В пьяном угаре поспорили со знакомым на 10 тысяч, что я нырну в уличный сортир и хотя бы облизну палец... Не знаю, что мной тогда двигало, но я была настроена решительно. Пошла, нырнула в эту яму, вылезла вся в говне, и облизнула палец... Все были в шоке (особенно я утром от своей тупизны), знакомый подавился аж, матерился трёхэтажным матом, но деньги отдал. И я поплелась домой: пьянющая, вся в говне, но зато с деньгами. Прозвали меня тогда "мисс дерьмо". А я пить перестала на ближайший год.

Когда-то моя семья была бедной - на грани нищеты. Поэтому на одежду выделялось минимум денег. Одета я всегда была "бедненько, но чистенько". Многие вещи перешивались по 100 раз: из маминых кофт и платьев - мне сарафаны и свитеры. Колготки и те умудрялись перешить. Ели то, что растили в огороде и собирали в лесу. Единственное, на что старались находить деньги - книги и образование. Но секрет не об этом, хотя мои родители правильно расставили приоритеты. Я получила хорошее образование, вышла замуж, мы живем в достатке. Есть не одна квартира, машина, дом. Есть дочери. И меня бомбануло. Я не могу остановиться и покупаю дочкам трусы. Да, трусы тоже порой перешивали, делали вставки, расширяли. Все они были белые, самые дешевые класса "парашют". Я покупаю с ягодками, кисками, цветочками и бантиками, слипы, шортики, кружевные и с оборочками. Некоторые трусы надеваются один-два раза, некоторые не распакованные отдаются детям подруг. И я счастлива, да. И жду момента, когда дочкам понадобятся лифчики. Ух, разойдусь! Лифчики, кстати, не перешивали. Ну, почти...

Рассталась со своей первой любовью 6 лет назад. Было очень сложно его забыть. Очень часто представляла себе нашу встречу. Как я буду вести себя непринуждённо, такая вся красивая, постройневшая в красивом белье соблазню, но не дамся. В итоге напилась, несла чушь, переспали, вдобавок ещё прокладку потеряла у него. Как она с трусов слетела, ума на приложу.

В 10 лет нашла за диваном презик, думала брата, перепрятала в шутку. Оказался отчима. Он его не нашёл, обманул маму, она забеременела в 40 лет четвёртым. Сделала аборт, а мне до сих пор невыносимо стыдно.

Я два года живу в Южной Корее. И как же меня достали эти поклоны до пупка, эти железные палочки в столовой, об которые откололся мой зуб и эти острые супы, от которых мой жоподром горит синим пламенем, когда моя ракета отправляется в космос

В детстве с сестрой обиделись на бабушку и решили сбежать из дома. Дело было, примерно, в 1997 году, мне-5 лет, сестре-8. Собрали скакалку, купальники, фломастеры, точно помню, что взяли три огурца и редиску. Сбежали. В поле, примерно в километре от дома, сестра захотела КАКАТЬ. Вернулись. По пути и бабушку простили.

Позиция моего отчима в доме забавляет. Как посуду мыть: "Яжмужик, моё дело — ремонт делать, а посуду и вы помоете". Как ломается кран: "На сантехника денег не дам, я и сам сделать могу, но я делать не буду, потому что не прописан тут".

У меня очень любящий и понимающий отец. Никогда меня не бил. И меня это гложило. Все дети во дворе рассказывали про порку. Я не выдержала и позвала папу на серьезный разговор. Был поставлен ультиматум: либо он меня отмудохает ремнем до синяков, либо он мне не отец. Мне тогда было 8 лет. Чем я думала — непонятно. Знатно тогда меня выпорол. Неделю было больно сидеть. Запомнила на всю жизнь.