На тренировке получила удар в глаз,...

С шести лет вела дневники. Со школы сохраняла каждую бумажку, вещицу от одноклассников, поскольку я очень сентиментальный человек. Представляете, сколько всего скопилось больше, чем за десять лет? Я описывала каждый день и момент. Сегодня все перебирала. Заново переживала все свое детство, от списка друзей в садике до первой пьянки. Одновременно ревела и смеялась. А потом нахер все выкинула.

Лежала в больнице в двухместной палате. Я с годовалым сыном и семилетний мальчик. С виду обычный. Первый день проявлял интерес к новым постояльцам. Активно помогал с малышом. Во второй день стал шуметь, залазить на подоконник, говорить матные слова. Но, что больше всего меня удивило, когда я предупредила, что за маты бью по губам и побила, он смеялся. И по попе била он смеялся. Я поняла, что ему не хватает внимания. Мама к нему приходила. Быдловатая женщина в спортивном костюме. Она приносила ребенку чистую одежду, соки, и прочее. Мне показалось, что ее забота наиграна, но я решила, что какая-никакая но она мать. И это не мое дело. За день до выписки, мальчик сказал, что не хочет выздоравливать, а хочет болеть вместе с нами. Оказалось, что после больницы он возвращается в приют. Мама навещает его по заявлению. Решается вопрос о лишении родительских прав, потому что мать два раза ткнула в отца ножом. Не смертельно, но на ноге у папы шрамы... К слову, ребенок смышленый. Читала ему сказки, досчитали вдвоем до 129, я подсказывала. Мы жили вместе 6 дней, и к пятому дню он сознательно помогал, не потому что я взрослая, а потому что мы были на равных. Он подавал мне памперсы а я подавала ему книжки и телефон, он ставил тарелки на стол, а я уносила их. Мы стали одной командой. Я даже скачала для него песню, с его слов "Стаса Михайловича - мы падаем на землю вместе мы" и слушали ее, хоть я терпеть не могу шансон. Но стоило увидеть как он улыбается и подпевает, и мне уже было все равно. Эта была история про то, что можно дарить любовь и внимание даже чужим детям, чтобы их хмурый мир стал чуть светлее.

В школьные годы у нас в классе была девочка с оттопыренными ушами. Мы ее сильно дразнили. Она не умела держать плохие эмоции в себе и иногда плакала в школе. Мы кидались в нее жеваными бумажками, присылали валентинки со стихами о том, что она страшная, издевались. В седьмом или восьмом классе родители сделали ей пластическую операцию, уши стали нормальными, но мы дразнили ее еще больше, называли обрезанной. В девятом классе, когда у нас был "выпускной", она улыбнулась и пожелала нам, чтобы наши дети прошли через то же, что и она. Мы смеялись, а она после девятого ушла в колледж, потом вышла замуж и уехала в другую страну... Прошли годы, я - отец и очень люблю свою дочку. У нее есть проблемы с глазиком, хотя это ее не портит... Вчера она пришла со школы заплаканная и спрашивала, зачем ее родили, если она такая некрасивая. И впервые я, мужик, заплакал.

В возрасте 8-11 лет поехала в летний лагерь на Черное море, папа рассказал мне, что если я найду на берегу камешек, который из-за постоянных ударов волн стерся так, что в нем образовалась дырочка насквозь, то он принесет мне удачу. Так как его сложно отыскать среди груды камней, это считается большой удачей. И я такой камешек нашла! Я даже повесила его на ниточку и носила не шее, чтобы он приносил мне счастье. И это работало! Я верила в чудодейственную силу маленького дырявого камня, и жизнь будто действительно налаживалась, как-то светлее стало жить. Потом я его потеряла. Сейчас я мечтаю найти такой камешек, как только поеду к морю, и я уверена, что он снова принесет мне удачу)

Моих биологических родителей лишили родительских прав, когда мне было пять. Дальше был приют, я росла недоверчивой и замкнутой. В восемь лет меня удочерила приемная мама. Я удивляюсь, как она меня терпела первые два года. Я грубила, врала, в школе вела себя ужасно, хотя училась хорошо. Один раз я опять что-то натворила, а мама просто села рядом, обняла меня и заплакала. Что-то екнуло, и я заревела вместе с ней. Тогда я поняла, что мама — самый замечательный и добрый человек.

Просто обожаю член своего парня! А именно играть с ним :D То он (член) в роли танка, который стреляет по врагам из своей мощной пушки, то он чувак, который напился в клубе и пошёл танцевать (при этом его мотает из стороны в сторону) , то он просто какая-то дубинка для того,чтобы бить всё подряд) А парню нравится) Так и живём)

Со старшей сестрой разница в 18 лет, мы никогда не были особенно близки. Мне было восемь, когда она родила, и девять, когда переехала к нам - это был кромешный ад. Она издевалась надо мной, как могла - оставить без ужина, запереть в комнате, запретить слезать с кровати по несколько дней (мне даже горшок был выделен). Мама в основном была на работе или принимала сторону сестры. Это было тяжело. Я плакала почти семь лет после этих событий при одном воспоминании, были лишние кг и стеснение при общении, но я старательно выгоняла это из себя, взяла себя в руки. Переехала в США, отходила курс у психолога (уже тут), хорошо зарабатываю, живу в Н-Й. С сестрой и племянницей общаюсь спокойно, без любви, все уже давно улажено и забыто, но тут она отправила девочку в лагерь сюда, предложила мне немного с ней посидеть перед ним. Я согласилась - показала город, купила ей телефон и новую одежду, потому что могу, да и ее жаль было, вдруг, сверстники заклюют. Ребёнок в лагере, и тут мне звонит сестра и начинает орать: "Зачем ты это сделала? Пристыдить, что ли, меня хочешь?" Без оскорблений не обошлось, узнала, что я все ещё тварь и стерва, как и всю жизнь. Не понимаю, что у нее в голове.

Когда я пошла в школу, у меня был очень высокий рост для девочки-первоклашки. Тогда мама решила "превратить" меня в маленького мальчика, чтобы не платить за меня в транспорте и купила мне мальчишечью куртку. Когда на горизонте появлялся кондуктор, мама громко меня спрашивала: "Ваня, что вы сегодня делали в садике?" Я отвечала басом, что мы там рисовали. В такие моменты мне хотелось просто провалиться под землю от неловкости! Блииин, не прикалывайтесь так над своими детьми, ладно?

В детстве жила с отчимом и мамой. Жили в маленькой однокомнатной квартире, моё спальное место было огорожено шкафом, а спала я на старом диванчике, который вечно скрипел, пошатывался и вот-вот должен был отжить своё. Его чинили несколько раз, но пришёл момент, когда он совсем отказался выдерживать мой вес и рухнул прямо подо мной спящей посреди ночи. Помню, как я испугалась, хотелось плакать, но я зажала рот руками, боясь разбудить отчима. Сидела, давилась слезами. Шум разбудил только маму, которая прибежала проверить, как я и что случилось. Отчим в тот момент не проснулся, как и потом, — он умер от сердечного приступа в ту ночь. Радовалась, ведь за сломанный диван новых синяков на моем теле не прибавилось.