Наша компания участвует в крупной о...

Все время я был очень смышленным и хитрым ребенком. В 16-17 лет естественно начинались прогулки до поздна, девушки и тд и тп. Ехать домой далеко, и я придумал гениальную на тот момент идею: я подходил к машине полиции и говорил, что не знаю как доехать домой, недавно в городе, да и телефон выключен. Они меня подвозили домой, передавали родителям и я довольный шел спать.

В нашем доме очень тонкие стены, и слышно любой чих соседей, особенно в ванной. Стою, мою руки и слышу вдруг сверху непонятные стоны, копошение и диалог: — Да держи ты ее, только бошку не сверни. — Она дергается и орет, что я с ней сделаю? — Конечно, орет, из нее же кровища хлещет! — Смотри, чтоб под себя не блеванула. Я уже было побежал за телефоном вызывать полицию, как услышал громкое и протяжное: "Мяяяу", — и тихий писк. Кошка у соседей окотилась.

Неделю сижу дома, вышла на улицу за едой, а около магазина голубь катается с горки для тележек. Встает наверх, замирает, скатывается. Снова наверх, и скатывается. Полезла за телефоном, а голубь повернул голову, посмотрел сурово и просто медленно УШЕЛ. Вразвалочку так...Ощущение что нас обманывают.

Однажды в студенчестве ехала я плацкартом Санкт-Петербург — Мурманск. Познакомилась с попутчиком. Видный мужчина, начитанный, красиво говорит, воспитан. Болтали мы всю дорогу обо всём. Глаза горели. Делились самым сокровенным. Ему выходить, а мне дальше ехать. И пауза. Я смотрю в его глаза и понимаю, что банальное "дай телефон" испортит всю магию момента. Он как мысли прочитал. Не взял номер. Мы тепло попрощались, он ушёл и смотрел с улицы на меня, пока поезд не тронулся. Я уже забыла и имя, и образ мужчины стирается, но магия момента до сих пор жива в памяти.

Моя тетя в молодости работала в психбольнице. Естественно, для неё тогда люди с бзиком были вполне себе нормальными. Но вот привезли к ним мужичка: ухоженный, опрятный, вежливый, всегда со всеми здоровался. И тетя всё задавалась вопросом, зачем его сюда привезли. Пошла она мыть полы в мужской туалет и видит картину: сидит этот мужичок и поедает свои "какахи". Моя тетя от шока молча смотрит на эту картину, а мужичок, увидев тетю, выдаёт: "Мое говно, хочу - ем!". Больше она там не работала.

В детстве услышала песню Челентано "Сюзанна - мон амур". А после клипа постоянно напевала эти три слова. Однажды назвала младшую сестру Сюзанной и сказала, что хотела бы, чтобы её так звали. В ответ моя мама на меня накричала и сказала, что такие имена только у проституток и что как я смею так называть сестру. Песню я больше не пела, а на математичку по имени Сюзанна в начальных классах косилась с подозрением.

Во времена молодости моих родителей, у папы был друг, у которого жил попугай. Обычный, волнистый попугай. Он у них просто летал по квартире. И в какой-то момент заметили, что попугай просто сидит и смотрит в стену, не двигаясь. Проследили. Оказалось, что в том месте, где он сидел, часть провода от телефона была оголена. Так этот попугай тыкал клювом в провод, получал разряд, его "вставляло" и он сидел кайфовал, пока не отпустит, а потом все повторялось. Как он выжил-загадка.

Стояли с девочками, видим навстречу идет пьяный мужчина, видимо спал на улице, очень уж потрепан. Направляется к нам и говорит: " Девчонки, вы же умеете пользоваться телефоном?Напишите смс моей девке "Обезьяна не звони мне больше". Мне было и смешно и грустно, ведь даже у него есть личная жизнь.

Родители прививали мне уважение к старшему поколению. Поэтому я здороваюсь со всеми стариками района, кого вижу довольно-таки часто. Но в ответ они смотрят на меня, как на дуру, и молча проходят мимо.

В первом браке умерла жена, оставив дочку. Женился снова. Родились два парня. Счастлив был, отношения идеальные. Но стал замечать, что дочка часто в синяках, с кровоподтеками, замкнутая очень в 5 лет. На вопросы не отвечает. Не мог понять в чем дело, жена говорит сама не понимаю. А тут соседка старушка рассказала, что жена дочку бьет жутко, спросил жену, она созналась, ненавижу, говорит, эту дрянь, она о твоей бывшей напоминает, сдавай в детдом, все равно с нами жить ей не дам.