Поехали мы однажды к бабушке. В её ...

Было мне лет четырнадцать. Иду к бабуле, ни о чем не думаю, как вдруг мою ногу оплетает нечто. Ну все, думаю, — змея! Бегу, что есть мочи, а она не отцепится никак... А потом смотрю — это плёнка кассетная вокруг валенка обвилась. Вот так и бежала я холодной уральской зимой, в метель, в валенках от "змеи".

В огороде у бабушки и дедушки вместо пугала стоит манекен. МАНЕКЕН! Словами не передать, как я обосрался, выходя ночью из бани, впервые заметив эту человеческую фигуру без башки.

Однажды делал девушке куни и дико рассмеялся при мысли, что мой язык - это спасательный канат для людей, провалившихся глубоко под землю.

У молодого человека опухоль мозга и как следствие травмы - эпилепсия. Исходя из этого, прошли мы через многое, болезнь и здравие, голод и холод, порой я была вынуждена сама ставить ему клизмы с диазепамом, когда он был в предприступном состоянии и ничего не мог. Живем вместе, знаем друг друга от и до. И при всём при этом, он стесняется при мне чего? Именно. Выщипывать свою монобровь.

У прадеда была аденома простаты. Попал в больницу, и врач попросил купить презервативы. Прабабка купила, а они плохие, самые дешёвые. Врач сказал купить плотные и большой размер. Аптека, покупателей нет. Заходит мой отец (40 лет), держа бабулю под руку (80 лет). Отец фармацевту: "Дайте, пожалуйста, презервативы. Только чтоб самые плотные и самый большой размер, а то в прошлый раз бабуля купила, а они порвались". Из аптеки отец вышел красный как рак и со смехом описывал мне лицо девушки-фармацевта.

О, этот дивный момент, когда парень молниеносно запускает тебе руки под юбку и натыкается на вторые трусы, надетые поверх колготок, чтобы те не падали.

94-й год, мне было 20 лет, на тот момент учился на четвертом курсе в педагогическом на учителя физ-ры. Иду домой белым будним днем, захожу в подъезд. Смотрю, за вторыми подъездными дверями кто-то копошится, не придал этому значения, но приоткрыл дверь. Здоровенная детина (видать, ученик старших классов какой-то школы) заставляет сосать свой член какого-то мальчишку лет восьми. В общем, история о моей первой судимости, и как я был отчислен из универа за жестокое избиение невинного подростка.

Мой двоюродный дядя в детстве был крайне умным и начитанным ребенком, летом на пляже он высматривал людей, поедающих арбуз и подходил к ним с вопросами: " Здравствуйте, а вас как зовут? А меня Дима Горбунов. А вы знаете что такое тяжело заряженный векторный базон? А хотите я расскажу?" Люди, совершенно не желавшие обогощаться новыми знаниями откупались арбузом лишь бы он только убрался восвояси)

Однажды в студенчестве ехала я плацкартом Санкт-Петербург — Мурманск. Познакомилась с попутчиком. Видный мужчина, начитанный, красиво говорит, воспитан. Болтали мы всю дорогу обо всём. Глаза горели. Делились самым сокровенным. Ему выходить, а мне дальше ехать. И пауза. Я смотрю в его глаза и понимаю, что банальное "дай телефон" испортит всю магию момента. Он как мысли прочитал. Не взял номер. Мы тепло попрощались, он ушёл и смотрел с улицы на меня, пока поезд не тронулся. Я уже забыла и имя, и образ мужчины стирается, но магия момента до сих пор жива в памяти.

Меня возбуждают эмоциональные страдания людей, в особенности когда кто-то плачет. Смотрю на это с вожделением, даже если это описано в тексте, всё равно дико возбуждаюсь. Не хочу никому причинять боли, я не садистка; не хочу вступать с этим человеком в интимную связь. Хочу просто смотреть. Это проявилось ещё с детства. Самое грустное, что не могу ни с кем разделить мой фетиш, потому что любителей дверных ручек и то больше.