Прихожу домой после работы. Сестра ...

В школе летом отрабатывали на полях: пропалывали турнепс. После нескольких часов работы нас везли в школу на обед и по домам. Как-то раз допалываю гряду, оглядываюсь и понимаю, что я одна. Всех собрали по автобусам и увезли, а меня забыли. Шла пол-дня домой с тяпкой и ведром. Пришла в школу (там работал дворовой лагерь), в столовой попросила еды, ничего не сказав. Накормили, добрые женщины. Мама узнала через 20 лет, я в шутку вспомнила. Она же от ужаса заплакала, сказала — это подсудное дело…

В 12 лет меня отправили в лагерь. Дома у нас был туалет на улице, а там унитаз. Показали мне комнату, ванну, унитаз и, как им пользоваться. Вроде все поняла. Приспичило мне по-большому. Сделала дела, а кнопка не нажимается, я ее и так, и сяк — нифига. Пришлось туалетной бумагой выловить эту злосчастную какашку и кинуть в ведро. Спустя час спросила еще раз, как пользоваться сортиром. И чудо — научилась. В общем, пришлось мне искать в этом ведре свое говнецо и отправлять обратно в плавание.

Отправили меня в шесть лет в пионерский лагерь. Туалет был далеко от корпуса, и я боялась туда ночью ходить. И, как назло, по-большому хотелось именно ночью. Я придумала выковыривать какашки и втирать их в панцирную сетку под своим матрасом. Как ни странно — никто даже ничего не заметил.

Когда я была подростком, ездила в лагерь. И я всегда уходила с дискотеки, а моя вожатая, тетя предпенсионного возраста, думала, что я хожу курить. А я просто ходила, извините, срать пока никого не было в туалете, потому что стеснялась делать это днем, когда вокруг много людей.

Когда мне было десять лет, я отдыхал в детском лагере. Там был один парень, и почему-то мы всегда с ним находили то 100 рублей в выброшенной пачке сигарет, то пятихатку, в корнях деревьев спрятанную... Я тогда думал, что он мега-везучий... Только спустя много лет я понял, что он просто у кого-то воровал.

У знакомых сын-дошкольник вернулся из лагеря с «главным» детским вопросом. То, что в лагере рассказали ребята, показалось ему неправдоподобным! Родители-педагоги оба, помявшись, подтвердили, что, в принципе, так и есть. Подумав немножко, осознав существование себя и младшего брата, дитя с ужасом вопрошало: «А вы с папой что тоже ЭТО делали?» Родители повинились, что тоже, очень уж детей хотелось. Ещё через полчаса, уже со слезами: «А мне что тоже придётся? — и обреченно так, — Ладно хоть один раз».

Когда мне было 8 я поехала в лагерь, и там старшие отряды нам показывали разные фокусы и один парень подошел ко мне и сказал: "Ооой, а за ушами то мы не моем...." и достал из-за моего уха монету, а я расплакалась и убежала, потому что я правда никогда не мыла свои уши((

В 2007 году я — 18-летняя девчонка — впервые поехала работать в лагерь. Было очень тяжело. А в конце мне выдали зарплату — 1500 рублей. Как сейчас помню: 3 бумажки по 500 рублей за то, что 3 недели 24 часа в сутки следили за детьми, за каждую разбитую коленку или за то, что "дети скучают" получала на планерке знатных люлей. За все нервы, слёзы и туалет на улице я получила 1500 рублей.

У меня сестра на 12 лет младше. В моем детстве: я редко видела родителей, всегда вкалывали, никогда не ездила в лагеря или за границу. Максимум ездили летом на пару дней на море. Все каникулы - дома за книжками. А сестра к своим 18 объездила полмира, была в разных международных лагерях, языковых школах, каждые каникулы - поездка отдыхать куда-нибудь и поступила в универ заграницей. А мне стыдно, что безумно завидую своей собственной сестре!! В одной семье она получила всё, а я ничего!

Моя прабабушка попала в Освенцим, но при этом она ничего не рассказывала о жизни там и никогда ничего не упоминала. Пока в один день, когда мне было 5, я не застала её в слезах. Она плакала очень горькими слезами, сдерживая в руке одну старую фотографию. Я спросила почему она плачет, обидел ли её кто? И она начала свой рассказ... Рассказ не о том, как их там унижали, не о страшном голоде и холоде, а о том, что их лишали всего. Когда только она и её дочь прибыли в лагерь, было решено прабабушку отправить в лагерь, а маленькую дочь сразу же отправить в газовую камеру. Она долго молила, чтобы судьбу дочери изменили, чтобы её оставили жить, и тогда дочь расстреляли прямо у неё на глазах. А саму прабабушку избили и угрожали, что ещё один оступок и она сразу же окажется в печи... После этого всего я сама начала плакать, и прабабушка окончила свой рассказ. На том фото была она со своей маленькой дочкой. Плакали мы уже вместе и очень горькими слезами. Никому и никогда не пожелаю пережить то, что пережили люди в то ужасное время...