У нас в семье всегда горы грязной п...

«Я думала, я обеспечила себя достойной старостью после заслуженного труда и всего того, что я для них сделала», — говорит моя любимая бабушка после того, как месяц назад мои мама и тётя, обвинив её во всех грехах, перестали с ней разговаривать. Да, бабушка эмоциональная, за словом в карман не полезет, но она жизнь на них положила, подняла на ноги! Сердце разрывается оттого, что она каждый день плачет, много времени проводит одна (я учусь). Я не знаю, что делать, хочу, чтобы было как раньше...

Мне было 11 лет, когда меня чуть не убили. Группа девочек 12-14 лет из моей же школы. Мой отец был в то время важной шишкой в нашем городе, поэтому жили мы довольно богато: у меня первой появился личный компьютер, мобильный телефон, каждое лето мы ездили отдыхать по заграницам, к тому же одевалась я тоже не абы-как. Как оказалось, мне завидовали по-черному, к тому же главной заводиле показалось, что ее "парень" влюблен в меня. Решили меня проучить компанией из восьми девочек из разных классов, в том числе одна из моего. Тот вечер помню отрывками. Начало января, новогодние каникулы, вечером в начале одиннадцатого я возвращалась домой от подруги с соседней улицы через парк. Фонари горели, я обратила внимание на группу девочек сзади, но ничего такого не подумала и спокойно шла домой. Вдруг меня ударили по голове и толкнули в снег. Я пыталась защищаться, но их было слишком много. С меня сорвали шапку вместе с половиной волос, били по голове, телу, ногам, по всему, до чего дотягивались. Стащили с меня сапог, стояли на моих ногах и били моим же сапогом. Разрывали одежду, раздевали... Очнулась я в больнице в бинтах и проводах, рядом дремала заплаканная мама. У меня было сотрясение мозга с трещиной в черепе, сломаны ребра, рука, обе ноги в разных местах, вывихнута челюсть, я была вся в синяках и ранах. Спасибо случайному прохожему, который просто шел мимо и увидел сцену избиения, скорее всего только благодаря ему я и осталась жива. Четыре месяца я лежала в больнице, сполна почувствовала, что значит быть овощем. К тому же, у меня сильно село зрение и начались панические атаки. Все это время шло расследование. Их не посадили, всех просто поставили на учет, и их родители выплатили кругленькую сумму денег. Они говорили, что не хотели меня убивать, но признавали, что избив, закопали бы меня в снег и оставили. Резонанс в городке был огромный. Как оказалось, подруга, у которой я была, позвонила им, как только я вышла от нее. Вот так шла я домой в январе, а дошла только в мае. Все лето потратила на реабилитацию, пришлось иссекать особенно страшные шрамы на лице, теперь они почти незаметны. Также никто не знает, что у меня скобы в ноге и пластина на челюсти, и что я много лет пила успокоительные, и сейчас пью курсами. К осени отец уволился, и мы всей семьей переехали на родину мамы в другую страну. Я никому не рассказывала о том, что мне пришлось пережить, даже парень удивляется, почему я ненавижу женские компании и не имею подруг. Сейчас мне 22, я начинаю карьеру и уже получаю неплохие деньги, езжу по миру. В целом, я счастлива.

Я из достаточно обеспеченной семьи и ненавижу балет. Всей душой. Потому что очень больно… Моя старшая сестра — хрупкий цветок, солнышко в нашей сумасшедшей семье, танцевала с детства и подавала огромные надежды. Её потенциал был замечен и отмечен сотни раз, ей предлагали всё: лучшие партии, обучение заграницей, от спонсоров и предложений отбоя не было, а самое большое помещение нашего дома было оборудовано под танцевальный зал: станок, зеркала, паркет... Помню каждую её пачку, каждый макияж, и как она разрешала разрисовывать себя помадами. И день, когда у неё диагностировали последнюю стадию рака, тоже помню. Помню, как она включала в своём зале музыку на всю мощность и танцевала. Каждый раз, как в последний раз, каждая партия — прощальная, а каждая растяжка такая, как будто ей уже и не хотелось ходить теми ногами, в которых текла зараженная кровь. Она парила, кружилась, вздымалась ввысь, а в конце срывала с уже лысой головы косынку и вытирала слезы. Думала, что мы не подсматриваем. Она отдавала всю себя, а потом, без сил, вспомнив о своём бренном теле, с трудом снимала пуанты и делала вид, что всё хорошо, улыбалась, но очень долго отдыхала после каждой такой разрядки. А потом она надела парик и пригласила нас с родителями на свой прощальный концерт. Это был прекрасный, независимый от жизни и смерти вечер. А утром её не стало… Я очень скучаю.

У моей семьи есть история "Красной рубашки". Дед родился в 1927 году. В 14 лет он помогал своей семье, работал в полях и помогал рыть окопы, был единственным сыном, среди 7 детей у своей матери. И вот, в награду за труд, матери дали отрез красного кумача (ткань). Она сшила рубашку для сына. И в тот день мой дед как раз был в этой рубахе, когда начали бомбить город. Всех срочно эвакуировали, а он побежал домой к матери и сестрам. Опоздал. Несколько дней прошло. И тут один из солдат увидев мальчишку в красной рубахе. Окликнув его, сообщил, что женщина просила всех, кто увидит мальчика в красной рубашке, сказать, что они живы и ждут его на переправе. Так, красная рубашка помогла найти деду свою семью. Жив до сих пор. Только теряет рассудок.

Когда я была маленькая и ходила в детский сад, я была очень буйным ребенком. Меня вечно ругала воспитательница. И вот однажды она вызвала мою маму и начала меня ругать. Ну я и не выдержала - укусила ее за ногу, порвав колготки)))

Когда-то очень давно мама рассказала, что в детстве мечтала о игрушечной фарфоровой посуде. Ну там чашечки, блюдца, чайник. Увидела у подружки и умоляла родителей купить такой же. А подруге набор этот из Германии привезли. Мамины родители жили не богато и от ее просьбы просто отмахнулись. Спустя несколько месяцев мольбы мой дедушка сдался. Взял мою маму за руку и они вместе честно искали подобный набор в советский магазинах игрушек. И естественно не нашли. Прошло уже много лет и мама с блеском в глазах рассказывает мне какой замечательный был тот набор детской посуды. Описала его в деталях и , что был в цветочек. И вот канун Нового года. В магазинах изобилие подарков. И я случайно в отделе игрушек натыкают на набор детской посуды точь в точь, как описала мне его мама. Надо ли говорить, что я его тут же купила, упаковала и отправила маме почтой. С запиской, от Деда мороза и вскрыть, когда пробьют куранты. А что было дальше мне рассказывала сестра, которой повезло в тот новый год быть рядом с родителями. Пробили куранты, все открывают подарки и тут мама начинает плакать. Она плакала так, что это больше походило на истерику. И когда успокоилась, то рассказала моему папе и сестре, что это был тот самый набор детской посуды о котором она в детстве мечтала. Они его открыли, рассматривали и даже чай из него попили. Сейчас он стоит в серванте. На самом видном месте. И пусть мамина мечта сбылась с опозданием, но все таки сбылась!

В моей семье женщины всегда эпично знакомились со своими будущими мужьями. Бабушка выстрелила из ружья в деда, когда он воровал у неё картошку; папа сбил маму на машине; сестра сломала ноги своему мужу столкнув того с крутой лестницы; а вчера я отбила парня от гопников)) идём на свиданку с пока моим не подозревающим будущим мужем))

В детстве меня долго учили плавать, но никак не получалось, и к 12 годам семья уже сдалась, да и я тоже. А тут снова отправилась в лагерь. Когда нас приводили первый раз в бассейн, я должен был проплыть пару метров под надзором тренера. И я, значит, поняла, что позориться в лягушатнике «такой взрослой» не хотела. Заявила, что умею, спустилась в бассейн и решила попытать удачу — как-то притвориться, что умею. Именно так я и научилась плавать))

В детстве мы с младшей сестрой думали, что у нас две мамы. Одна мама добрая, ласковая, печёт сладости и целует в щёчку перед сном. Вторая — злая, противная, от неё плохо пахнет, и, если она не ругается матом, значит, спит. Потом мы подросли, и всё встало на свои места. Мама-то одна, а вот запоев много.

Моя бабушка, что называется, "от сохи". С12 лет работала, два класса школы. Четверо детей. Двое первых умерли в первый год жизни: один замёрз, другой простудился. И это при условии, что жили в своем хорошем частном доме, больницы под боком (это уже 50-е годы)! Они просто не считали нужным обращаться к врачам — естесственный отбор. И никто из семьи не знает, где эти детки похоронены, бабушка не ходила на их могилы, мол, а че ходить, они ж младенцами померли, вроде как и не люди...