Когда я вижу зимой среди снега голы...

Когда мне было четыре года, мы поехали в деревню. Я была очень активная, и было сложно за мной уследить. Бегать по деревне и приходить с гвоздями в плече или ноге — это было нормой. Но однажды мы с папой пошли по землянику, леса там неспокойные, поэтому всегда с собой ружьё. Папа поседел в 31 год, потому что я увидела медвежонка и начала к нему приставать. И я поседела в четыре года, потому что увидела его маму-медведицу, которая была готова разорвать меня. Пришлось застрелить.

К экзамену ничего не выучил, надо было как-то выкручиваться. Придумал, что когда меня вызовут, я начну отвечать и вдруг рухну в обморок, типа от волнения, меня освободят и пересдача будет без проблем. Всю ночь репетировал, очень боялся облажаться... Когда вызвали, так перестарался с закатыванием глаз и остановкой дыхания, что отрубился реально.

Так уж сложилось, что я гипотоник. Я падаю в обмороки везде, где можно и нельзя. Иногда часто, иногда не очень часто. И мне так приятно, что каждый раз, когда я падаю, люди не проходят мимо - они помогают мне прийти в сознание, вызывают скорую. Поднимают ноги, пытаются откачать. В Болгарии немцы мне даже массаж рук и головы сделали, капельницу поставили. После каждого обморока я верю, что человечество еще не совсем испортилось.

Мой муж — педантичный недотёпа. Все домашние дела он делает очень медленно, старательно и ЧЕРЕЗ ЖОПУ!

А вы заметили, что в большом городе люди смотрят только вниз, под ноги? Ну изредка - вперёд, чтобы на кого-нибудь не налететь. А выезжаешь за город, в деревню или к морю: мааамочки! Небо! Звёзды! Ой, одна упала, надо желание загадать!)))

Этим летом меня чуть не утопила собственная грудь. Плавали с подругой на надувном матрасе и я каким-то образом упала лицом в воду. Жопой на матрасе пыталась перевести тело в вертикальное положение, но грудь упорно перевешивала, так вот и ныряла лицом вниз раз 5. Прям сиськи убийцы какие-то.

Я не катаюсь на коньках не потому, что в детстве чуть не потонул на речке, когда выполз в больших коньках на лёд... Однажды я катался с друзьями на катке, и маленький мальчик упал на лёд прямо перед ногами большой группы подростков, которые играли в паровоз. В попытках устоять на ногах, кто-то из них отрубил пацану палец. Кровь хлестала фонтаном, а крик стоял оглушительный. До сих пор, когда прохожу мимо катков, будто слышу этот душераздирающий визг и снова вижу мать, ищущую палец на льду.

Когда мы с братом были мелкими, наш папа работал в милиции. На обед приходил домой, а мы-то по папе скучали и хотели с ним поиграть. И играли в преступников: он нас ловил и сажал в тюрьму. Ну а точнее — перепутывал наши руки-ноги, защелкивал в наручники и цеплял к батарее на все время его обеда. И каждый раз мы велись. Чертов гений.

Пару лет назад ехала в автобусе домой после работы. Был час пик и ехать нужно было стоя минут 40-45. Уже недалеко от своей остановки чувствую, что становится плохо — в ушах глушит, в глазах темнеет. Не успела даже понять, как упала в обморок. Помню только момент, как мужчина меня держит и усаживает на своё место, а женщина рядом начинает успокаивать и плакать. Я тогда за неё перепугалась больше, чем за себя. На мой вопрос: «У Вас что-то случилось?» — ответила, что ей очень тяжело, когда с людьми случается что-то плохое, и чтобы я берегла себя. Всю оставшуюся поездку уже я ее успокаивала, но этот случай отложился в голове на всю жизнь — хорошие люди, несомненно, есть.

В истории о ВОВ от бабушки нет ничего такого героического. Она рассказывала, как проводила деда и осталась с четырьмя детьми, мал мала меньше. От голода ели лягушек и траву, она копала окопы в лютый мороз в одних тонких чулках так, что ноги были покрыты коркой льда. Позже чуть не посадили "за расхищение социалистической собственности", а это были колоски, оставшиеся на поле после сбора зерна. И ничего в этом нет особенного, кроме разве того, что жили так тогда сотни, сотни тысяч.